– Я знаю, что такое торфяные болота, Люси! Как ты там очутилась, чёрт возьми? И кто пытался тебя убить? Ты снова влипла в какую-то опасную историю? – спросил мужской голос, явно подозревая какой будет ответ.
– Да, история и вправду оказалась опасной, но я жива и здорова, поэтому и звоню тебе. Выслушаешь, что я узнала?
– Конечно, – вздохнул мужчина.
Люси пересказала своему редактору и другу Гарри события последних дней о том, как она нашла Брана Дойла в игорном клубе, переодевшись девушкой по вызову, о том, как ее похитили посреди Дублина и чуть не утопили на болотах, о том, что она чудом осталась жива и только сейчас добралась до номера своей гостиницы… И конечно, о ее спасителе. Без него рассказ о всех ее перипетиях был бы не правдоподобным, ведь только благодаря Ангусу Макдугалу она сейчас может обо всем рассказать Гарри. Естественно, о некоторых личных мелочах с его участием ей пришлось умолчать, потому что, вспоминая об этом она сама начинала заливаться румянцем.
Он внимательно выслушал девушку, не перебивая, и только потом начал задавать вопросы:
– Если вас хотели убить, значит это и правда их рук дело и твои подозрения подтвердились. А ты не выяснила, почему они избавились от того человека? Была же какая-то причина?
– Нет, о предмете спора я так и не узнала. Дойл оказался не из болтливых, вернее, из него ни слова не вытянешь, а я пробовала, как могла, – расстроенно вздохнула девушка. – Но думаю, это что-то ценное и им было не выгодно, чтобы поднялась шумиха.
– Остается еще один интересный вопрос: кому звонил Дойл пока вы были на болотах?
– Я думаю, он сообщал сведения о нас кому-то еще. Похоже, есть кто-то, перед кем он отчитывается.
– Да, возможно… Но тогда дело выглядит еще хуже. Это не просто трое бандитов, которые кого-то обокрали и убили, кажется, ты столкнулась с преступной организацией, у которой есть верхушка и я, как друг, тебе советую не лезть туда, Люси.
Последняя фраза была произнесена предельно серьезным тоном, а за долгое время работы со своим чрезвычайно ответственным редактором девушка начала различать его настроение по тональности голоса. Сейчас он звучал, как предупреждение, после которого Гарри обычно обещал ее уволить, если она не послушается.
– Я понимаю, что ты за меня волнуешься, но…
– Я не просто волнуюсь, Люси, я… – перебил ее мужчина на том конце трубки, но потом замолчал на полуслове, подбирая слова.
Гарри протер уставшие глаза, одел очки и посмотрел на часы, было около семи утра, в принципе он уже собирался просыпаться в любом случае. Разница с Дублином восемь часов, значит у них примерно три часа дня, подумал мужчина. Конечно же Люси не беспокоили такие мелочи, как разница во времени, поэтому она могла позвонить ему, когда ей было удобно и Гарри всегда брал трубку. Он постоянно был на связи и никогда не подводил девушку, к которой с ее первого дня работы в газете питал не свойственную для него нежную привязанность. Он ни разу не говорил ей об этом, да и это было бесполезно, ее мысли все равно витали где-то в другом месте. Взяв над ней шефство, он строго обучал ее и пытался уберечь от необдуманных поступков, но ему не всегда удавалось. И вот это один из тех случаев, когда он серьезно беспокоился за ее жизнь особенно после услышанного.