Петух болтал сам с собой, совсем не замечая, что хозяин его игнорирует.
— Может, под шапкой прячут? Так ведь не всякие рога спрячешь… Когти-то и подрезать можно, а может, втягиваются, как у кошки, а вот рога как, никак же не втянешь…
— Петрович, бля! Заткнись! — не выдержал Избранный.
— Да я молчу! Ты чего?! Вообще не говорю! Из меня слова не вытянешь! — Петрович возмущённо захлопал крыльями.
Лёха запнул камешек куда-то в канаву, выругался себе под нос.
— Я ещё тот молчун! Хоть все перья выдёргивай, я и не пикну! Не, ну это я, конечно, так, образно выражаюсь… Перья мне ещё пригодятся, м-да. Но молчать буду! И слова от меня не услышишь больше! Только разве что сам попросишь, дескать, давай, Петрович, поговорим, да только я и тогда смолчу, вот!
— Петушара, бля! — взревел Лёха. — Кто тебя только говорить научил?! А главное, зачем?!
Петух замолчал на мгновение.
— Так ты и научил, — ответил Петрович.
— Бля-я-я… — протянул Герой.
— Что? Ты вот мне как имя дал, так я сразу и научился. А до этого был простой деревенский петух.
— Это как же?
— Не знаю. Волей Богини, наверное. У меня мозг размером с грецкий орех, как ещё-то?! — воскликнул петух. — Или ты думаешь, что я азбуку в курятнике учил? Кабы так, я бы уж давно в университет поступил. А может, даже в академию магическую.
Герой хрюкнул со смеху, представив питомца в мантии выпускника.
— И это чё, любой в академию поступить может?
Сам Лёха в своё время отчислился со второго курса путяги, где учился на слесаря. Ну, точнее не отчислился, а просто перестал ходить.
— Конечно! Если экзамены сдать. Но ты-то Избранный, тебя, может, и так возьмут! — радостно пропел петух.
Лёха представил себя в мантии выпускника, сидящего за партой, и вздрогнул.
— Да нахер оно мне надо, бля… — ответил он. — Я уж лучше по старинке, с локтя в хлеборезку…
— Так у нас и Гильдия Бойцов есть, — ответил Петрович.
— Уже поинтереснее. И чё они там делают?
Петух гордо выпятил грудь, радостный от того, что хозяин наконец обратил внимание.
— Отважно бьются против порождений тьмы! Охотятся на монстров, спасают принцесс!
— Принцессы, да-а-а… — протянул Лёха, причмокивая губами. — Эх, бабу бы… Приголубил бы любую…
Они с Петровичем шли вдоль бескрайних полей, засеянных пшеницей и рожью. Пыльный тракт, высушенный летним солнцем, казался бесконечным и тянулся до самого горизонта. Ни одной бабы в пределах видимости не было, только дорога, поля и редкие деревья, одинокие, как и сам Лёха.
Солнце довольно сильно припекало и светило прямо в глаз. Лёха пожалел, что у него нет кепки. Раньше он без кепки на улицу вообще не выходил, но кто её надевает, когда выходит покурить в подъезд? Поэтому он терпел, злился, но шёл под палящими лучами, бьющими по бритой голове.