- Сплю, - ответила честно.
- Ваше темнейшество. Я вообще-то не одета, - возмущённо пропищала Клиппи.
Тёмный лорд закатил глаза.
- Так это правда, леди? Вы с детьми устроили ловушку. на слуг?
Слуг?!
Нет, ну, в принципе, логично.
Удобнее всего под легендой слуги в дом забраться. Жаль, что леди Фрейя Миноре, планируя преступление, до этого не додумалась. А с другой стороны, совсем не жаль. Ещё неизвестно, чем кража Маори могла бы закончиться. И наследники тут, опять же, неприкаянные. Да и вообще никогда ещё недолгая жизнь Машеньки Барашкиной не была такой интересной!
И вот вроде бы самый подходящий момент, чтобы рассказать тёмному лорду о шпионах в его доме, вот только. Тут, помимо нас, взрослых, ещё парочка «зверят» имеется. «Зверят», у которых ну очень пытливые, хоть и сонные глазёнки и ушки на макушке. «Зверят», которые плачут по ночам.
Риторический вопрос: имею ли я право вываливать правду о шпионах сейчас и пугать детей?
Потому решила ответить иносказательно.
- А с чего бы мне, милорд, устраивать ловушку на ваших слуг... в собственной спальне? Темнейшество только глазами сверкнул, видимо, задаваясь тем же вопросом.
И вдруг неожиданно «обрадовал»:
- Будьте добры, леди, загляните в мой кабинет перед завтраком.
И, прежде чем удалиться, добавил тихо:
- К тому времени я успею, хм, переговорить... со всеми участниками.
Глава 24 О подозрениях темнейшества и о том, как «зверята» испытывали моё терпение
Завтракали мы вшестером.
Во главе стола сидел темнейшество - лощёный, застёгнутый на все пуговицы, а ещё хмурый и мрачный донельзя. Правда, если не чувствовать, что настроение тёмного лорда гаже некуда, нипочём не догадаешься, потому как на безупречном лице намертво застыла бесстрастная маска. Напротив него располагался ледейшество, лорд Нэвесх. Выражение физиомордии ледейшества было пакостно-торжественное: как же, весь особняк уже в курсе, что двое слуг были уволены этим утром в связи с недостойным поведением. То есть это была официальная версия, для всех. Но разве что глухой не слышал о том, что парочка слуг не нашла иного места для своих непотребств, кроме как спальня новой гувернантки. Судя по выражению лица ледейшества и его взглядам, бросаемым на меня, он бы с радостью развил эту тему. Вот только присутствие за столом племянников охолаживало. Наследников, ввиду появления у них гувернантки, перевели за «взрослый» стол, и рассадили по сторонам от меня. Но не только общество племянников вынуждало ледейшество воздерживаться.
Напротив меня сидел ещё один участник семейной трапезы, один лишь вид которого съедал любое веселье в самом его зачатке.