- Что, хитрюга, соскучился по «зверятам»? - спросила я, тормоша зверя.
Шерсть у него была густющая и очень мягкая, а музыкальное урканье действовало успокаивающе.
- Кхм, можно и так сказать, - раздалось задумчивое сверху.
Вздрогнув, я узрела над собой темнейшество. С таким лицом, как будто он меня разоблачил и вывел на чистую воду.
- Испугались, леди Стрекоза?
Глава 29 О фантазиях и суровой действительности
Я нахмурилась и не ответила, отвернувшись.
- Я об утреннем инциденте, - ничуть не смутился лорд, усаживаясь рядом. И добавил: - В кабинете.
- Слушайте! - не выдержала я. - Если вы в чём-то меня подозреваете, так и скажите. Вызывайте жандармов, или этого вашего, как его... гранда Агресуса. Только избавьте меня, пожалуйста, от этих ваших недомолвок и подозрений!
- Агресуса? - тёмный лорд коротко хохотнул. - Кажется, вы взвинчены, леди Стрекоза.
- А вы сегодня капитан-очевидность.
- Вы читали газеты, - сказал он после паузы.
- Читала, - ответила я и закусила губу.
Потому что реально страшно было.
- Я, может, вас и подозреваю, - задумчиво произнёс тёмный лорд. - Но за зверят благодарен. Понимаю, на какие жертвы пришлось пойти фее.
- Да какие жертвы! - фыркнула я и добавила тихо: - По сравнению с.
- Я поэтому и пришёл поговорить, - перебил меня темнейшество. - Но начать решил с признательности. За наследников. Вы всего ничего в моём доме, а «зверят» уже просто не узнать. Правда, не ожидал... - он замялся и добавил: - И вообще, как-то по-другому всё это себе представлял...
Сижу, смотрю на воды озера. Слушаю всплески и визг, потому как кому-то на берегу, конечно же, не сидится. А перед глазами лица мёртвых фей и заголовки, один другого кошмарнее... Как следствие, нервничаю. А когда я нервничаю, я начинаю нести глупости. Но вообще темнейшество сам виноват. Меня это его «я, может, вас и подозреваю» наповал убило.
Потому что справедливо.
Скорее всего.
По отношению к предыдущей владелице тела.
Но расхлёбывать-то за ней мне!
Сердце так и сжалось от замаячившей на горизонте перспективы «приватной беседы» с устрашающим грандом!
И фоне этого ужаса эта его вежливая, ленивая какая-то «благодарность за детей» просто добила.
Вместе со всеми его запинаниями!
Представлял он, видите ли...
- Есть у меня одна фантазия, - повернулась я к тёмному лорду. - Чеховым с Островским навеяна. И Гончаровым ещё.
- Кем-кем?
- Неважно! - отрезала я. - Итак, сижу я, значит, эдакой барыней в кружеве. Рядом непременно муж стоит, с усами и в пенсне - чтобы как на старинных фото. Тут нянька Малаша вводит семерых наследников. Девочки в платьицах, мальчики в матросках.