Винсент дернул головой, пытаясь дать понять, что ничего особенного не происходит. Мысли его путались, мешались, перескакивали с места на место, периодически сменяясь воспоминаниями. Как это говорил старый маг в памяти Ричарда? «Лишь одному из вас суждено ходить по его палубе, тогда как второй будет сидеть под нею, обессиленный и связанный». Взгляд мужчины упал на понурого оборотня на корме. Да, все верно… Чарли обещал посадить его в камеру в трюме, вот тебе и «обессиленный и связанный». А ему, Винсенту, Венсену ла Бошеру, ученику Рейнира, видимо, суждено ходить по палубе этого судна.
— Рейнир был прав… — хрипло пробормотал хранитель памяти, запуская руку в волосы, — С ума можно сойти…
— Рейнир? — голос Чарльза, услышавшего вновь его слова, прозвучал несколько странно. Мужчина, отвлекаясь от собственных переживаний, быстро глянул на него.
— Ты что-то о нем знаешь?
— Это маг, которого мастер желает превзойти, — донесся ответ с кормы шлюпки, и лорд Ричард, немного выпрямившись, окинул собеседников взглядом, — Единственный, кто некогда был более велик по силе, чем он. Об этом известно многим, но не всем. Не думал, что пираты интересуются легендами…
Бешенный задумчиво кивнул.
— Да… маг… — он быстро улыбнулся и, мотнув головой, будто сбрасывая тень каких-то мыслей или воспоминаний, немного выпрямился, — Я слышал это имя, но забыл, где. Теперь понимаю, что в легендах, благодарю за подсказку. Мы причаливаем.
Подниматься на борт фрегата оказалось занятием не из легких. Трапа, представляющегося девушке самой, что ни на есть обычной, культурной лесенкой, им почему-то не спустили, ограничившись лишь сброшенной веревочной, и Татьяна, кое-как карабкаясь по ней на крутой бок судна, прокляла все на свете, прежде, чем все-таки влезла на него. Большим плюсом было то, что забиралась она не в одиночестве — снизу ее страховал и поддерживал Винсент, а вот сверху, к некоторому удивлению и, прямо скажем, неприязни путешественницы — Чеслав.
Рыжий взбирался по веревочной лестнице с ловкостью обезьяны, легко удерживался на ней, уцепившись одной рукой, поэтому второй вполне мог позволить себе поддерживать девушку, периодически ловя ее за запястье. Руки у оборотня были сильными, горячими и довольно шершавыми, как и полагается быть ладоням настоящего моряка, но Татьяну его прикосновения пугали. Слишком свежи были воспоминания о виденных в прошлом сценах, слишком хорошо она помнила, что именно этой рукой несколько столетий назад Чеслав вырвал сердце из груди несчастного мага…
Конечно, этот мир, совершенно безумный и ненормальный, мир, где все было перевернуто с ног на голову и вывернуто наизнанку, мир, где капитан пиратов беседовал со своими «чертями», плавающими на деревянном судне, по спутниковому телефону, сильно отличался от мира нормального и, возможно, этот парень тоже здесь был другим. Быть может, в этой реальности он и не совершал страшных убийств, быть может, Рейнир здесь умер от естественных причин, однако заставить себя доверять рыжему оборотню Татьяна не могла. И, к собственному сожалению, не была способна скрыть своих чувств — неприязнь и страх ее были очевидны, что вызывало закономерное удивление у Чарли, да и у самого Чеса.