— А… простите еще раз, как его зовут?
Тьери недоуменно моргнул.
— Шарль. Шарль Гайлар, но я действительно не понимаю…
Наваждение рассеялось, как легкий дым. Смутная догадка оказалась ложью, и Татьяна немного поникла, виновато вздыхая. Стало даже несколько стыдно — как могла она подумать, что потомок, наследник Рейнира сейчас носится по морям, верша разбой и отнимая чужие жизни? Глупость какая-то, честное слово.
— Я ошиблась… — она быстро улыбнулась и, мотнув головой, буркнула, — Я думала о другом. Вы… вот те книги, о которых вы сказали, там может быть сказано, как нам справится с Альбертом? Я бы не хотела убивать его, просто вернуть мир на свое место, и все…
— Если такой способ есть, мы его найдем, Татьяна, — хранитель памяти, только сейчас как-то осознавший, что его родственнице может быть неприятна мысль о возможной необходимости убить мастера, ободряюще улыбнулся, — Признаться, мне бы тоже не хотелось убивать его, — в конечном итоге, для меня он тоже не чужой человек. И, кроме того, мне совсем не хочется оказывать услугу маркизу Мактиере, выполняя месть за него… Мы постараемся найти способ обойти это. Обязательно постараемся, не так ли, Тьери?
Анхель медленно выпрямился и, выйдя на опушку старого леса, остановился рядом с рыжеволосым молодым человеком, подставляя лицо лунному свету. Это был единственный свет, который он мог переносить — солнце жгло его кожу, раздражало его сознание и находиться на нем он не мог. Не мог уже более тысячи лет и давно привык к этому.
— Зачем ты говорил с ним? — рыжеволосый человек, не поворачиваясь, как будто не замечая присоединившегося к нему альбиноса, чуть прищурился на луну. Мактиере пожал плечами.
— Мне нужно было выговориться.
— Выговориться? — собеседник мягко усмехнулся, приподнимая бровь, — Разве я для этих целей более не подхожу? Зачем тебе говорить с врагом, Ан, зачем рассказывать ему о наших целях, наших намерениях? Объяснись, я не хочу думать, что ты предал меня.
— Что за глупости! — Анхель, вспылив, едва не схватил собеседника за грудки, — Чес, я никогда не предам тебя и тебе это прекрасно известно! Предать тебя… все равно, что предать себя, я бы не смог… Мне просто хотелось увидеть ла Бошера. Увидеть его таким, каков он есть, каким он стал, хотелось убедиться, что это действительно Венсен, что он все вспомнил… Я убедился. Я рассказал ему о нас…
— Зачем? — Чеслав рывком повернулся к ворасу, хмуря рыжие брови, — Зачем, Ан?? Какой смысл метать бисер перед этими свиньями, какой смысл пересказывать им былые обиды! Да, нас предали,