Прошло еще несколько секунд полного безмолвия.
Андре, стоящий рядом с Чарли, что-то тихо сказал ему; Бешенный равнодушно повел плечом. Его игры магов особенно не интересовали, да и вообще, пират всегда был по большей части нацелен на результат. Процесс, который приводил к этому результату, интересовал его лишь в отдельных, исключительных случаях, как правило, связанных с разбоем.
— Луи… — девушка, чувствуя, что еще миг — и она просто рехнется от непонимания происходящего, неуверенно кашлянула, надеясь не отвлечь Винсента, но привлечь внимание того, кто мог хоть что-нибудь прояснить, — Что…
— Тшш! — молодой маг, резко обернувшись, нахмурился, прикладывая палец к губам, — Их нельзя отвлекать сейчас… слишком опасно. Когда маг приходит в такое состояние, схожее с состоянием некого транса, когда он собирает и концентрирует всю свою силу в одной точке — как правило, это глаза, он фокусирует ее во взгляде, — его ни в коем случае нельзя отвлекать. Иначе сила рискует бесконтрольно вырваться наружу, и тогда… — он сжал губы и покачал головой, — Лучше до этого не доводить. Мне, конечно, дворец не очень нравится, но и чтобы он мне на голову рухнул, не хотелось бы… Разве ты не чувствуешь? — он вновь перевел взгляд на замерших друг против друга противников.
Татьяна, хмурясь, обратила внимание туда же и честно попыталась хоть что-нибудь почувствовать. Секунду или две ей это категорически не удавалось, но в какой-то момент перстень на руке Винсента вдруг снова сверкнул и отсвет его, искорка света, как будто застыла в окружающем хранителя памяти воздухе.
Девушка тряхнула головой, всматриваясь внимательнее. Что-то определенно происходило, что-то очень могучее, сталкивались две великие силы, тщетно пытаясь перебороть одна другую. Пространство вокруг магов смутно расплывалось, деформировалось; с тихим треском упала, отломившись, одна из уцелевших веток с какого-то дерева. Под потолком, казалось, собирались тучи, начинали посверкивать молнии.
Они не шевелились, продолжая смотреть друг другу в глаза: все такой же леденяще-спокойный Винсент, и безмерно самоуверенный, насмешливый Альберт.
Эрик вздрогнул и, подняв голову, неуверенно поймал рукой каплю, затем растерянно демонстрируя ее супруге.
— Дождь… — тихо молвил он, — В помещении!.. Да, теперь я понимаю, что битва идет всерьез.
Битва и в самом деле разыгралась не на шутку. В насмешке мастера теперь чудилось что-то зловещее, молнии, сполохами пронизывающие темные тучи под потолком, сверкали все чаще и казались несомненными спутниками его силы. Винсент выглядел значительно более напряженным, дождь, судя по всему, вызванный именно им, и шедший уже вовсю, хлестал его по глазам, но закрывать их хранитель памяти даже и не думал.