Ворас тяжело вздохнул и, подняв одну руку, провел ладонью по светлым волосам, не то приглаживая их, не то напротив, стараясь растрепать.
— Ты знаешь, чего я жажду, Чес. Всегда знал… Мне нужна их смерть, всех их! Я ненавижу потомков этих проклятых семей, меня тошнит при мысли о том, что в нас течет одна кровь! Я хочу убить их, сам, лично, я дал обет, я поклялся!.. — голос его с каждым словом звучал все громче и громче, и Чеслав, немного морщась, в конце концов не выдержал, решительно вскидывая руку в останавливающем жесте.
— Все будет так, как ты желаешь, Ан. Ты убьешь их всех, сам, лично, я обещаю тебе, брат мой, обещаю… Как я знаю о твоем желании, так и тебе известно, что я жизнь отдам, лишь бы помочь тебе исполнить то, что владеет твоими мыслями. Ты знаешь, что я пойду на все, лишь бы помочь тебе!.. Поэтому я повторяю свой призыв — будь терпелив, друг мой, и не волнуйся за жизнь Антуана. Ему не выбраться из каменной клетки, сил у него больше нет, и кто знает, как скоро бессмертие оставит его…
Анхель равнодушно пожал плечами. Гнев в душе его уже утих, ворас сумел обуздать его, и теперь им вновь владело обычное холодное спокойствие, уверенная нацеленность на исполнение своего желания.
— Мастеру достанет умения проскользнуть ужом куда угодно. Не забывай — Татьяне выбраться из этой клетки удалось.
— Татьяну вел кулон, — Чеслав немного развел руки в стороны и, широко улыбнувшись, уточнил, — Антуан этой прерогативы лишен. Оставь беспокойство, Ан, — мальчишка обречен на смерть, и если оказался настолько слаб, что пожертвовал собою ради еще не рожденного внука, значит, вскоре погубит себя сам. А ты в этот миг, конечно, окажешься рядом. И милостиво оборвешь его слишком затянувшуюся жизнь…
* * *
Альберта, которому пришлось помочь подняться на ноги, да к тому же еще потребовалось поддерживать которого, увели Роман и Винсент, добровольно взявшие на себя обязанность тюремщиков.
Татьяна, проводив удаляющегося родителя (он даже ни разу не оглянулся) долгим взглядом, слегка вздохнула и, улыбнувшись, оглянулась на оставшихся рядом с ней друзей.
— Во всяком случае, теперь я уверена, что он жив, — девушка легко пожала плечами и, коснувшись ладонью живота, улыбнулась шире, — И не только он… Кстати, — взгляд ее обратился к супругу, — За всеми этими событиями я не успела рассказать тебе.
— Да-да, мы же были у той старушки, которая тетя Альжбета, — подхватил неугомонный Людовик, — Жаль, ты с ней не встретился, она тебя вспоминала. А еще она сказала… — он примолк и, глянув на несколько насупившуюся Татьяну, величественно махнул рукой, — Ну, ладно, пусть уж девушка сама расскажет обо всем.