Подхваченную будто вихрем, ее вырвало из рук, с силой отбросило в сторону. Сабо не успел сообразить, что происходит, как чьи-то руки бесцеремонно подхватили его за шиворот и подмышки, вытянули из контейнера, чтобы тут же бросить на пол.
Темное покрытие, темно-коричневые, давящие стены, сухой воздух, от которого сразу стала чесаться и трескаться кожа. Он не в грузовом трюме, это точно. Сабо мотнул головой, посмотрел назад, туда, где по его представлениям должен был быть контейнер. Но взгляд наткнутся на голенища черных армейских сапог. Его рванули вверх, насильно заставили подняться.
Четверо клириканцев в форме – Сабо без труда разглядел нашивки Центрального аппарата ведомственной охраны. Сердце пропустило удар, сжалось до размера молекулы, в висках полыхнула догадка: это клириканский спецборт.
– Фамилия, имя, звание, – коротко приказал сообщить один из офицеров.
– Сабо. Паль Сабо, навигатор первого ранга, линкор «Сциона»-12-27, станция приписки Эанот, – прохрипел он, оправил воротник арестантской спецовки. – Где я?
За спиной прошелестели двери, впустив фигуру в черной мантии. Медленные тягучие движения, ткань струилась маслянисто, тяжело. Сабо никогда не видел его прежде, но безошибочно узнал. Достопочтимый Грацц Ирган. Сердце в груди сжалось от предчувствия.
Почтенный клириканец остановился напротив, неторопливо сбросил с головы капюшон, оголив совершенно лысую голову в желто-коричневых струпьях.
– Ты – сын Рота Сабо? – спросил сухо.
Паль сглотнул, опустил глаза.
– Да, – тихо прошептал.
– Хочешь знать, как погиб твой отец? – безжалостно поинтересовался.
Сабо поднял на него прозрачные глаза, закусил губу:
– Нет.
– И отомстить не хочешь? – серебристые рептилоидные глаза, казалось приближались, поглощая. Казалось, слова произносятся уже прямо в его голове.
– Месть – это то, что заставляет меня быть здесь.
Грацц вскинул голову, посмотрел холодно:
– Как официальный представитель Совета Единой галактики, вынужден сообщить, что все заговорщики будут приговорены к смертной казни. Смертный приговор ожидает и тебя, – он беспристрастно изучал юношу, с наслаждением впитывая его смятение, сменившееся страхом и безысходностью. Усмехнулся снисходительно: – Но ты можешь кое-что сделать прежде, чем умрешь.
Сабо теперь смотрел прямо. Тяжелые бесцветные глаза душили. Клириканец пошамкал губами, прошелестел:
– Знаешь, кто я?
Креонидянин медленно кивнул:
– Знаю.
Грацц оценивающе его рассматривал, будто взвешивал.
– Я дам тебе корабль. Экипаж. Вооружение, – он буравил его переносицу: – Ты найдешь ее. Ту, что лишила тебя сна.