…Последний шанс избежать ранений, а возможно и смерти, стремительно скрылся за поворотом, и горец опустил весло. Но не потому, что сдался. Просто теперь уже точно было не отвернуть. Стремительный поток крепко удерживал свою жертву на самой стремнине. Мчал обреченную лодку в стороне от препятствий и случайностей.
Оставалось лишь встретить свою Судьбу! В надежде на священных ли предков, всесильных богов или духов реки, следовало собрать все свое мужество. Мужественных — своенравная Шая[73], бывало, что щадила. И в своей неподвижной готовности, он сам стал походить на кусок скалы…
Вне всякого сомнения — это был потомок прежних хозяев Эйдинарда. Хотя прошедшие две тысячи лет мало что сохранили в нем от тех — давних — беглецов с благодатных берегов Рихаса.
Разве что чуть желтоватый оттенок кожи, чуть более широкий нос или карие глаза?
Но последнего «добра» — и среди фризов хватало. Так что в остальном Рыжий Койва[74] — пошел в свою фризскую бабку.
Рыжими, конечно, бывали и канаанеи, пусть и не так часто. Да только тамошние купцы-мореходы редко удавались ростом. Поэтому стоило только глянуть на его рыжую шевелюру, широкие плечи и немалый рост… может еще переодеть самую малость, и даже опытный взгляд где-нибудь на улицах Нойхофа, Линкебанка или священной Бувайи, вряд ли посчитал бы гребца чужаком…
В эти, возможно последние мгновения, он ни о чем не жалел. Смерть в его долгой жизни всегда была рядом. Встретить ее в столь достойном возрасте — то был не самый злой удел для мужа.
* * *
Стрельбище на северо-западном склоне Виндфанского холма. Полдень — следующего дня
(24 июля)
Пространство между крепостью и постоянно достраивающимся портом соединяли две «нитки» укреплений. Правда, пока только временных. Несрочное каменно-бетонное строительство в этом месте отложили на будущее, а для того, чтобы подстраховаться от случайностей, обошлись куда более быстрым и недорогим способом.
На скорую руку сверху вниз по склону холма прорыли неглубокий ров (скорее — канаву) примерно метровой глубины. Землю — утрамбовали в виде небольшого вала вдоль нее же, и укрепили все это 3-метровым частоколом. С помостами и наклонным навесом от стрел и дождя. Правда, план обороны крепости не предусматривал серьезной драки за этот участок.
В случае если бы пришел «настоящий» враг, защитники должны были для виду посопротивляться и отступить, оставив нападающим возможность бродить под перекрестным обстрелом из порта и крепости. Из-за этого возведение каких-нибудь капитальных построек здесь было запрещено. Право на существование получали только те сооружения, что можно было легко и безопасно для себя сжечь.