- Ты маленькая, непослушная тварь,- рычит зверь, хватая меня за ворот новой толстовки. Он – тьма, клубящаяся, обволакивающая. Он – наваждение. Толстая ткань рвется, словно бумага, раздираемая руками Алекса. – Сними с нее джинсы – приказывает он Лису. Я краснею, когда чужие мужские руки касаются моей обнаженной кожи. Покрываюсь мурашками.
- Ты совсем меня разочаровываешь, зайчонок,- хриплю, пытаясь справиться с дрожью, охватившей мое тело. Не смотрю по сторонам, только бы не видеть лиц прислуги.- Я проститутка, уличная блядь. Ты же не думаешь, что мне будет стыдно.
Я лгу. Подыхаю от стыда, затопившего мой мозг ядовитой субстанцией. Они не должны. Я успела подружиться с Зоей и Лизой, и Лис. Я не хочу, пожалуйста.
- Ближе, я хочу, чтобы вы видели,- рычит Алекс, разбивая мой мир на осколки.
- Я говорил тебе, как ты должна обращаться ко мне?- спрашивает Беркут, глядя на меня, распятую на журнальном столе. Лис стоит чуть поотдаль, контролируя каждое мое движение. Не сбежать не скрыться. Я в полной власти безумца, моего сладкого зверя. Я скучаю по нему вчерашнему – ласковому и теплому, я хочу его теперяшнего – яростного, и безумного. Возбуждение, которое терзает мое тело, прогоняет стыд, здравые мысли. Только он – центр моей вселенной.
- Да пошел ты в жопу, зайчонок,- хриплю, бросая ему вызов.
- Обязательно, если будешь послушной,- ухмыляется Алекс, стягивая с меня насквозь промокшие трусики. Я смотрю, как он расстегивает ремень, и замираю в ожидании. Надеюсь, что он трахнет меня, что позволит мне слегка затушить жар, мешающий дышать, мыслить, соображать.Но нет. Первый удар заставляет меня заорать, во всю мощь легких. Боль, раздирающая, горячая, высвобождающая. Я извиваюсь на столе, прижатая Сильной рукой Алекса. Второй рукой, он обрабатывает мое тело. Следующий удар приходится по груди. Слезы брызжут из глаз, но я молчу, прикусив губу до крови. Его это только больше распаляет. Ремень скользит по промежности, холодя кожу.
- Хозяин, вы велели звать себя хозяином,- шиплю я.
- Ласкай себя,- хлесткий приказ. Я смотрю на него расширившимися глазами. – Слушайся приказа.
Он говорит тихо, в голосе угроза. Я отрицательно качаю головой. Ремень в руке Алекса со свистом рассекает воздух, выбивает из меня дух.
- Слушайся приказа,- рычит Беркут.
Делаю так, как он сказал. Пальцы не слушаются, и не удается получить разрядки.
- Пошли вон,- приказываеьт Алекс, и я слышу вздох облегчения со стороны.
-Кончай, сука,- рычит хозяин.
- Не могу,- хнычу я. У меня и вправду не выходит.
Удары сыплются градом. Я уже нахожусь на грани межмирья, когда наконец чувствую мужскую, каменно твердую плоть, врывающуюся в мое сухое лоно.