— Приехали.
Борис вышел из машины, чтобы открыть Александре дверь.
Центр города всегда забит машинами, и найти место для парковки довольно сложно. За те несколько секунд, пока Борис обходил автомобиль, Саша успела вспомнить все кафе и рестораны в радиусе километра, выбрать любимый, и даже посетовать на мостовую, по которой так неудобно идти на шпильках.
Однако, вместо того, чтобы пойти в сторону бульвара, где всегда витает флёр праздника, где бронзовый пёс стережет капсулу времени, где сладко пахнет сахарной ватой и горячей кукурузой, Борис повел Сашу к театру.
— Серьезно?
Она замерла на полпути, но мужчина, крепко прихватил ее за талию, безмолвно призывая не останавливаться.
— Ты же просила тебя удивить, — прошептал Борис, целуя возле мочки уха.
— М-да... — побеждено идя за мужчиной, протянула Саша. — Тебе это удалось.
Последний раз Александра была в театре еще при жизни родителей. В последние годы мама с маниакальным рвением пыталась сплотить семью любовью если не друг к другу, то хоть к прекрасному. Отчего-то культурный отдых того времени запомнился неимоверной скукой и одиночеством, но всё же Саша не стала выказывать своё неудовольствие. Вдруг Борис правда старался. По крайней мере так казалось, глядя в его светящиеся гордостью глаза.
Интуиция Сашу не обманула. Судя по убранным стульям и столику с фруктами и вином, которого отродясь никогда в ложе не стояло, стало понятно — Борис готовился. Очень готовился. И отнюдь не как к встрече с другом или любовницей без обязательств.
— Ты выкупил ложу? — спросила Саша, предугадывая ответ.
Вообще-то у Александры было несколько вариантов, и какой не нравился больше, она понять не могла.
Словно со стороны Саша наблюдала, как Борис усаживает ее в кресло, разливает вино, вручает бокал. Затем целует руку, с собственнической небрежностью гладит пальцы. И улыбается.
От его улыбки холодело внутри. Идиотское пугающее чувство жалящими щупальцами сжало горло.
— Борис, — в зале погас свет, занавес медленно расползся в стороны, — зачем?..
— Т-ш-ш! — шикнул мужчина, — Начинается!
На сцену вышел юноша завёрнутый в сиреневый тюль. Саша скосила глаза на Бориса, отметила что он всё ещё держит ее за руку. Гладит, ласкает, переплетает пальцы. Попыталась убрать — удержал.
В мозгу истошно голосила сирена: SOS! SOS! SOS! Это было неправильно! Не так! Слишком интимно, слишком чувственно, слишком.
— Борис!.. — чуть слышно прошептала Саша.
Не выпуская кисти, Борис скользнул ладонью по щеке, и развернув к себе лицо, вжался поцелуем в накрашенные губы. Настойчиво, немного грубовато, как в первый раз, когда им обоим было плевать друг на друга. Не давая вздохнуть, Борис вылизывал ее рот. Без ненужной нежности, крепко, но вместе с тем бережно обхватив горло.