***
Саша кружилась по ателье словно пчела. Едва Максим перевел ей деньги, она сразу оплатила зависшие в транспортной компании ткани и аванс цеха. Все складывалось более чем хорошо. Они успевали по срокам, вполне укладывались в смету. Если все прогнозы верны, то имя Александры будет на слуху у всех.
Она уже представляла себя на балкончике с дутой изгородью, где-нибудь в шестом округе Парижа. Вечерами можно было бы ужинать в ресторанчике на углу квартала, а завтракала свежей выпечкой с маслом. Она могла бы гулять по уютным улочкам с Борисом. Они бы поправляли друг другу шарфы, или ездили на велосипедах...
— Что тут происходит? — Вадим зашёл в мастерскую и оглянулся. — Мы переезжаем?
Саша вздрогнула. Борис снова закрался в ее мысли. Она не видела его неделю. Всячески избегала, ругала себя за слабость, но вновь и вновь возвращалась мысленно в ее объятия, вспоминала его голос и настойчивые, но ласковые руки.
— Очень смешно, — фыркнула недовольно Саша, бросив на брата сердитый взгляд.
Она не ожидала его увидеть и внезапное появление брата отчего-то злило. Как будто Вадим стал невольным свидетелем ее терзаний, ее слабости. Хорошо, что он не умеет проникать в разум.
— Цех гудит, работники бегают, как муравьи. Что случилось? Ты нашла спонсора?
— Да, — Саша гордо скинула голову. — И заметь, мне с ним не надо спать.
Вадим поморщился, обвёл взглядом швейную машинку и стойку с манекенами. Ему явно не нравилось происходящее.
— И кто же это? — с неприкрытой иронией спросил он.
— А ты отгадай с трёх раз.
Саша ожидала возмущений или даже крика. Уже готовилась обвинить брата в ханжестве и гомофобии, но Вадим не стал опускаться до возмутительных по своей дикости высказываний.
— Что ж, раз ты нашла спонсора, пусть. И много он дал?
— Достаточно, чтобы у меня не было нужны ложиться под придурка.
Вадим ещё немного потоптался по мастерской, поковырялся в обрезках тканей, и не найдя, что сказать, вышел.
Едва за ним закрылась дверь, Саша облегчённо выдохнула. Последнее время всегда доверительные отношения даже отдаленно не напоминали такие. После завтрака в лапшичной между братом и сестрой выросла тонкая стена из его абсурдных принципов и извечной Сашиной отрешённости.
— Так, не растекаться! — шикнула она себе под нос. — Сначала решим с коллекцией, потом с Борисом, а потом уже будем решать с Вадимом. Если сам не успокоится к тому времени.
Вообще-то с Борисом можно было бы решить пораньше. Знать бы ещё, как это сделать. Такое простое действие — пригласить на ужин и объяснить почему они не могут быть вместе, казалось сродни охоте на единорога. Да и как бы это звучало? «Извини, Борис, мы расстаёмся, потому что я, кажется, начала в тебя влюбляться и это чувство пугает меня до коликов».