- Не выдумывай - говорит она, когда я спрашиваю у нее, в чем причина грусти. - Просто мне жаль расставаться с Ангелом.
- Еще приедете, адрес то знаете теперь - смеется Ангел, впихивая в нас килограммы еды.
Очень интересно наблюдать, насколько близки эти двое. И хоть нет у них общей крови, они родные, соединенные любовью к одной женщине, матери Софи. Я знаю, вижу по тому, как Ангел смотрит на мою красавицу, он видит в ней женщину, которую до сих пор не перестал любить.
- Софи, пора собираться - говорю я, и вижу, в один миг, погасшие глаза моей красавицы - завтра мы улетаем, к сожалению.
- Как, уже? Господи, как быстро летит время - поникшим, обреченным голосом говорит она. - Хорошо, я соберу.
- Не расстраивайся, родная - в попытке успокоить ее, говорю я.
- Да, да, конечно, приедем - говорит она, порывисто вскочив со стула, но, вдруг бледнеет и, словно сломанная кукла, падает на пол.
Я стою, скованный страхом, наблюдая, как мечется по кухне Ангел, выворачивая на стол коробку, служащую ему аптечкой. По кухне плывет резкий запах нашатырного спирта. Я смотрю, как трепещут ресницы Софи, когда загорелые, натруженные руки Ангела суют ей под нос вату, смоченную в аммиаке, как растирают они бледные ее щеки.
- Ну, чего встал - гортанно кричит он на меня, выводя из ступора.- На диван ее отнеси. Вот уж не думал, что ты такой нежный. Подумаешь обморок. Он храбрится, делает вид, что ни чего не произошло, но я вижу, что ему тоже ужасно страшно.
- Я вызову скорую - говорю я и хватаюсь за телефон.
- Не нужно скорой, с ней все в порядке - говорит Ангел, показывающий рукой, на вяло сопротивляющуюся приезду доктора, Софью. Он протягивает ей стакан, наполненный рубиновой жидкостью,- Переутомилась просто, впечатлений много. Дома сводишь к врачу. А вещи ваши, я сам соберу. Ну, и ты мне поможешь.
- Не нужно, я сам - говорю я, с тревогой глядя на бледную Софи.
- Что это?- спрашивает она, сморщив нос.
- Вино со специями, очень хорошо для восстановления сил. Бабушка моя так лечила. Попробуй - улыбается Ангел, заботливо, словно маленького ребенка поя ее с ложки. Она доверчиво пьет вино из его рук, а он поет какую - то чудную песню на своем гортанном языке, звучащую, словно заговор, от всех бед и болезней
ГЛАВА 27
ГЛАВА30
[Она]
Я просыпаюсь от холода, который проникает в комнату через открытое с вечера окно. Утро встречает меня серой, промозглой хмарью. Анатолий не спит, сидит и смотрит на тяжелые, свинцовые тучи, упавшие на, еще не успевшие пожелтеть, величественные холмы.
- Ты замерзла? - спрашивает он, увидев, что я проснулась. - Прости, я не сообразил закрыть окно.