Затылком почувствовала, что за спиной кто-то есть. Шагов чужих, главное, не слышно, а меж тем у меня неприятный такой холодок пробежал по спине…
Обернуться? Или ускорить шаг?
Вот я трусиха! Вон уже рядом фонари большой улицы, там светло, люди ходят, автомобили ездят. А я жути нагоняю сама на себя.
Решила обернуться, чтобы не шагать по темноте последние метры в нарастающем страхе.
Только собралась повернуть голову, как чья-то рука вынырнула у меня из-за спины и крепко обхватила. Вторая рука влажной тряпкой грубо накрыла мне рот и нос. Дышать было трудно, страх парализовал.
Всё моментально поплыло перед глазами…
Степан
Отвез маму, вернулся домой, лёг спать, проснулся и ...остыл.
Не в том смысле, что переиграл горячее решение, а в том смысле, что почувствовал себя холодным и равнодушным ко всему на свете.
Ничего не хочу. Никаких дружеских общений с какой-то Юлей...Чья бы там она дочь не была.
Зачем?
Зачем мне ещё больше сближаться с дочерью врага, зная, кто она.
Девушка, наверное, не виновата в том, что она дочь Николая. Может быть она даже в полном неведении на мой счёт. Это неважно.
Не. Хо.Чу.
Чёрт, чёрт! Она уже стала мне очень близким человеком, едино-мышленником. И такая засада!
Я со злости запульнул подушку на другой конец комнаты.
– Вселенная, что ты хочешь мне сказать? Галя дура, Юля дочь врага, Олю потерял – что я должен понять из всего этого, а? – я почти заорал на люстру, хотя она вряд ли являлась представителем вселенских сил.
И поделиться не с кем.
Генка в отцовской и прочей эйфории – к нему сейчас лучше не соваться со своими заморочками. Он не поймёт, а мне от этого будет лишь больнее.
Единственный, кто меня бы понял, это та, из-за которой весь взрыв мозга и с которой лучше не углубляться в ещё более близкие отношения.
А-а-а… Нифига я не остыл! Штырит как школьника.
Если бы в моём сердце не было Оли, я бы решил, что влюбился в Юлю и страдаю.
Эта мысль так неожиданно просвистела в моей голове, что я на минуту замер, осматривая её со всех сторон, как пролетающую в замедленной съёмке пулю.
Да не…
Я сам себе сморщил выражение лица под названием "не может быть" и категорично помотал головой. Бред. Юлька друг. Юлька классная виртуальная приятельница по определённой теме. Нас объединяют только её книги.
И её отец. Будь он неладен.
Я уже несколько лет не думал о той истории. После смерти моего отца вообще старался не заглядывать в воспоминания о нём. Больно и бессмысленно.
Не знаю, может быть и стоит услышать версию Николая о случившемся тогда…
Мда...У меня такое чувство, что я предаю отца уже самим фактом того, что допускаю мысль о том, что он мог быть не прав. Зачем мне слушать другого человека, который, конечно, начнёт обелять себя. Отец всё равно уже не сможет ничего опровергнуть. Это как если б меня судили, доказательств никаких, только моё слово против слова другой стороны. А Генка, мой друг, мой братан, вдруг стал бы внимательно слушать моего оппонента и, поглядывая на меня, взвешивать в уме вероятность моей виновности…