Для Хантера стало привычным делом заканчивать разговор поцелуем, словно ставил точку.
Айлис нравилось чувствовать сверху вес его тела, он словно закрывал ее от всего мира, заставлял почувствовать себя спокойной, согретой и любимой. Это было чем-то уникальным, что она никогда не ощущала рядом с Полом. На какое-то мгновение она пыталась понять, в чем же разница, но вот Хантер углубил поцелуй, и она все поняла.
Она даже не любила Пола по-настоящему. Она так думала, но у нее хватало опыта в понимании чувств, чтобы осознать, что ошибается.
Хантер задрал ее рубашку, пощекотав языком верх ее груди, видневшийся над чашечками лифчика. Потом он вобрал один ее сосок в рот, все еще скрытый кружевом лифчика, и это казалось по-особенному эротичнее, сексуальнее. Он повернул голову и оказал такое же внимание второму соску.
Она запустила свои пальцы в его рыжеватые волосы.
— Мы оба рыжие.
Он поднял голову и улыбнулся ей.
— Ты только сейчас заметила?
— Я только сейчас осознала, что если у нас будут дети, то у них нет шансов.
Хантер не переставал ее удивлять. Она просто шутила, но его взгляд стал серьезным.
— Не «если». Когда. Я хочу, чтобы у нас были дети, Айлис. Полный трейлер детей.
Она захихикала.
— Поверь мне, двое детей в трейлере будут казаться сотней. — Она нервно прикусила нижнюю губу, вспоминая те времена, когда она строила подобные планы, мечтала об этом же с Полом. — Думаю, еще рано на этом этапе отношений планировать свадьбу, детей и все подобное. Я хочу сказать, что это преждевременно.
Он тряхнул головой.
— Ай, я не он. Я не говорю того, что не имею в виду.
Она нахмурилась. Этот мужчина читал ее, как раскрытую книгу.
— Я знаю. Именно поэтому чувствую, что мне стоит напомнить, что не стоит заполнять детьми весь трейлер.
Хантер громко рассмеялся прежде, чем прижаться губами к ее животу, нежно целуя. Она с легкость могла представить, как Хантер сделал бы то же самое, если бы она была беременна. Целовал бы их ребенка. Хантер был бы потрясающим родителем. Возможно, как и она.
Когда он снова на нее взглянул, его лицо светилось чистым весельем.
— Сегодня мы исправим несправедливость, мышка.
— Хо-ро-шо-о-о, — протянула она, еще не понимая, что он имеет в виду.
— Сегодня ты будешь оторвой.
Он встал, включил музыку и стал искать ту, что принадлежала ее родителям. Найдя ее, он сделал звук погромче, а потом оглянулся через плечо, словно кто-то мог прийти. Затем Хантер снова повернулся к ней, и она поразилась, как изменилось выражение его лица, словно он занервничал.
— Сколько еще будет идти этот концерт? Не хотелось бы, чтобы нас застукали твои предки.