— Не кричи, чужеземка…. — Бартолео приподнимается над матрасом, утирая со лба капли пота. Что-то говорит Марии на местном языке, и та сразу выбегает из домика. — Ничего нельзя решить криком, чужеземка.
Нэнси приходится приложить усилия, чтобы успокоиться и помочь Бартолео. Ведь та права.
Здесь — в части мира, отдалённой от привычной цивилизации и родной страны, Нэнси не часто встречала тех, кто относился к ней с пониманием и добротой. Она чужестранка. Белая. Ей не раз пришлось сталкиваться с непониманием, подозрительностью и даже жестокостью. С Нэнси даже дрались, ревнуя к ней своих мужчин. соперничество за собственных мужчин.
Нэнси приехала сюда около полугода назад — по программе помощи и поддержки. И с большим трудом привыкала к местным обычаям, языку и людям. Она чувствовала себя чужой и часто ловила на мысли, что ей стоит уехать обратно. Но на новом месте её удерживала Бартолео. И её беременность.
Бартолео не рассказывала свою историю, по крайней мере — не целиком. Нэнси собирала информацию по крупицам, порой просто наблюдая или даже подглядывая за Бартолео. Та была не похожа на остальных. Хотя и делала всё то же самое, что и другие женщины. Вела хозяйство, ухаживала за стариками и детьми. Но движения её были медленнее, чем у девушек её возраста, а сердце открыто для нового.
— Я хотела сбежать из деревни, от родителей и подобной жизни. Сюда и раньше приезжали добровольцы. С медицинской или гуманитарной помощью. Меня учили языку. Я быстро всё схватывала, я умная и настойчивая. Как-то раз приехал Лео. Мы много времени проводили вместе. Но всё когда-то заканчивается, и он уехал. Мне безумно хотелось к нему. Я была влюблена в его жизнь за пределами этой деревни. Но когда я озвучила подобное в общине, они приняли другое решение…
О дальнейших событиях Бартолео молчала. Нэнси догадалась, что беременность стала итогом того, с чем она не была согласна. Даже если выдали замуж — это всё равно было насилием. Аборт сделать было негде, и Бартолео лишилась шанса на то, чтобы попробовать изменить свою жизнь. Нэнси не давила на подругу, понимая, что та не хочет обсуждать случившееся. Просто была рядом, у спев искренне полюбить эту необычную и сильную девушку. И её пока нерождённого ребёнка тоже. Бартолео разрешала ей класть ладонь себе на живот, и Нэнси обожала моменты, когда ощущала, как малыш пинается изнутри.
— Ты как, Бартолео?
— С радостью бы поменялась с тобой местами. — Она улыбается, хотя Нэнси подозревает, что последнее даётся Бартолео не без труда. — Я отведу тебя в пещеру к Охар Ома, он… Он поможет.