— К сожалению, дальше нас не пропустят, — моя бровь взлетела, — Парней не пускают в женскую часть общежития, — он усмехнулся, — Ты есть в Инсте?
— Нет, — да и зачем она мне? Свои криминальные делишки постить? Типа хэштег_сегодня_ещё_одному_подрезали_яйца и моя счастливая улыбка?
— Фейсбук? — а “порода” напористая. Мне нравится. Я улыбнулась:
— Есть.
Он под моим руководством нашел меня в этой социальной сети, добавился в друзья и… Решил совсем добить:
— Вот и отлично! — сказал он, когда убедился, что я одобрила его заявку в друзья, — Если будут какие-либо вопросы, проблемы или что-нибудь ещё, то пиши. С удовольствием помогу. Или даже просто захочется с кем-нибудь выпить кофе. Например, сегодня вечером. Ты как? — я думала, что видела всё, но я сильно ошибалась. Я не понимала, он настолько галантен, это просто жест культурной вежливости, или я действительно его зацепила. Я решила действовать честностью, как обычно.
— Саймон, — я улыбнулась широко, — Ты мне понравился, — Саймон округлил глаза. Моё сердце замерло, но я решила добить последний гвоздь в свой гроб, — Даже очень. Но так как я плохо знаю культуру, я боюсь совершить культурную ошибку, которая может тебя обидеть. Поэтому если ты пригласил меня на кофе, потому что это жест вежливости — я скажу “спасибо” и откажусь, но если ты действительно хочешь со мной встретиться, то давай сделаем это на этом месте в десять вечера. Ты угощаешь, — он попытался что-то сказать, но я поднесла указательный пальчик к губам, — Тссс!!! Подумай! — и развернувшись, от бедра, насколько позволяли сумки, я пошла в свою обитель.
Саймон сглотнул, смотря идеальному телу вслед. “Русская девушка” и взаправду слишком красивый, слишком умный, слишком женственный, слишком мягкий стереотип, чтобы быть правдой. И… Хочется верить, что он выиграл в русскую рулетку. Он придёт. Придёт во что бы то ни стало.
Я поднялась на третий этаж, еле волоча по ступенькам свои пожитки. В поту, в соли, с высунутым языком — леди-бомж на пятиборье, одним словом. Когда я подошла к нужной комнате 312A — я увидела лифт, который был фактически напротив. Твою ж за ляжку! Я со звуком дунула на пару выпавших из косы прядок на лицо и пнула “мастодонта”. Дверь в комнату открыли. Крупная и нереально колоритная афроамериканка с розовыми дредами, длиннющими зелёными неоновыми когтями, жуя жвачку, посмотрела на меня словно на мышь в церковном хоре, снизу-вверх.
— Снежок, — сказала она как факт, клацнув когтями по косяку, поведя слегка головой. Повеяло запашком расизма. Но мне как русской было глубоко на..., — Заходи! — она открыла дверь, и я увидела в комнате ещё две таких же шикарных по объемам дам. Я повернулась задом, нагнулась, затащила еле-еле свои пожитки, и встала в центре комнаты.