- Олеся, тебя Борис Ефимыч вызывает,- проблеяла Альбина, так и застыв с телефонной трубкой возле уха, и при этом оценивая масштаб разрушений.
- Спасибо,- сказала я спокойно, и расправив плечи, гордо продефилировала мимо сидящего на полу Романа, подавив желание плюнуть в него, и точно зная, что Дядюшка Ау вызывает в свой кабинет только для того, чтобы сообщить об увольнении. В других случаях он сам приходит. Точнее, снисходит, как божество к изнуренному тренировками народу.
- Заходите, Олеся Игоревна,- официально пригласил меня добрый Дядюшка в свой кабинет. Вот цирк то. Секретутка Дядюшки Ау, а по совместительству еще и исполняющая роль кабинетной подстилки, ехидно ухмыльнувшись, показала куда я должна пройти. Да уж. Я знала, конечно, что мое место работы настоящий серпентарий, но чтобы настолько. И сплетня о моей беременности как быстро дошла до всех. Быстрее чем эбола в Африке распространилась.
- Олеся, ты знаешь, как я тебя уважаю, и уверен, что ты бы могла принести нам победу.
- Слушай, Ефимыч,- прервала я,- не стоит меня в плечо целовать.
- Не понял, - замер начальник. Конечно он не понял. Он вообще редко сразу суть схватывает.
- Анекдот такой есть,- произнесла устало, чувствуя, что мои моральные силы уже на исходе,- забудь. Это означает, что не надо начинать издалека.
- Ну не надо так не надо. Я держал тебя тут, потому что надеялся на твою победу – а это, на минуточку, престиж заведения до заоблачных небес бы подняло. А теперь мне нужно воспитывать новую чемпионку, и для этого нужно место. Твое место Олеся. Потому, прошу тебя, только без скандалов, пиши заявление об увольнении.
- Не имеешь право. Любой суд тебя так взгреет, за то, что ты уволил беременную женщину,- блеснула я познаниями юрисдикции.
- Ну, тогда я тебя уволю по статье,- спокойно усмехнулся Ефимыч,- за дебош. Еще и сдеру с тебя денег за разбитую плазму.
- Стакан кинул Ромка, вообще то,- сказала уже не очень уверенно.
- Да? А Альбина скажет, что ты, потому что он в отличии от тебя станет чемпионом. - нанес мне удар под дых шеф,- В общем, заявление возьмешь у моего секретаря. За рассчетом придешь в день зарплаты. И Ромку не трожь, больше. Он и так от тебя натерпелся. Надо же, кто бы мог подумать, что ты такая...- замялся начальник.
- Какая? – прищурилась я.
- Ветренная. Свободна.
Из кабинета Бориса Ефимыча я выпала в предобморочном состоянии. Ну вот, и работы лишилась, и славу дурную заработала. Что дальше? До сегодняшнего дня ничего более унизительного со мной не происходило.