– Я не желаю этого слышать, – заткнула уши Лика, въехав спиной в самый угол ямы и даже зажмурилась. – Я никогда в жизни не изменяла мужу с Гошей! Боже мой, да я ужасно жалею, что сделала это с тобой! Говорить обо мне такие гадости! Как у тебя язык только повернулся!
– Расслабься, я просто строю версии, – сквозь зубы процедил Кирсанов.
– Правильно говорят, – не раскрывая ушей, бубнила Лика, – с кем поведешься, так тебе и надо! Связалась с тобой, и вот она расплата!
– Ах вот как, вот, о чем ты жалеешь?! – взорвался Кирсанов, задетый за живое. – Прекрасно! Я в полном дерьме из-за нее, а она жалеет! – не отдавая себе отчета, он рывком подтащил ее к себе.
– А-а-а-а! – завизжала она. – Пусти меня!!!
– Поздно, голубушка, вопить во всю глотку! Поздно сожалеть о чем бы то ни было! Одного уже прикончили, скоро убьют и меня. И тогда настанет твоя очередь, вот тогда и будешь жалеть по полной программе.
– Денис, заткнись!!! – завизжала Лика. – Я никогда не была ничьей любовницей. Я обожала мужа, молилась на него, боготворила его. Он был всем и вся для меня! У меня никогда даже в мыслях не было ему изменять!
И она зарыдала, уткнувшись ему в колени.
– И я жалею не о том, что ты появился в моей жизни, а о том, что от моей прошлой жизни камня на камне не осталось, – бормотала она сквозь слезы, отчего некоторые слова он просто не понимал. – Я боюсь перемен. Я ненавижу перемены. Они всегда привносили в мою жизнь хаос – смерть мамы, смерть бабушки. Полное одиночество. Вот что были для меня перемены! Макс – это первое хорошее, что изменило мою жизнь. Как ты этого не понимаешь? Я не знаю, как так получилось, что я переспала с тобой. Не знаю, как допустила это. И, видишь, что из этого получилось? Теперь вместе со мной пострадал и ты. Я мне страшно за тебя. Я не хотела, чтобы так получилось…
Она зарыдала так громко, что у него зазвенело в ушах. Кирсанов почувствовал себя абсолютной скотиной. За что было ее терзать? Разве не сам он втянулся во все это? Разве она просила о помощи?
– Бляха муха, – ругнулся он сквозь зубы. – Перестань, пожалуйста! Лика, прости меня, я идиот, я не хотел тебя обидеть.
Он гладил ее по плечам, по спине, пытаясь погасить истерику. Целовал ее мокрое, соленое от слез лицо. Не сразу, но она успокоилась. И громко икала ему в ключицу.
– Я хочу пить, – прошептала она хрипло.
– К сожалению, наш суперлюкс не предусматривает водоснабжения.
Кирсанов попытался подвести итог беседы – a realibus ad realiora – от реального к реальнейшему, так сказать, но у него ничего не выходило. Было ясно, что убийство Гунна напрямую связано с попытками отправить на тот свет Лику. Но при ближайшем рассмотрении получалась полная лажа. Лика утверждает, что не имела никакого отношения к Гунну, и, похоже, этому можно было верить. Ну, во всяком случае, его внутренний голос утверждал, что она не врала.