– А ну, наступи. Ну как, болит?
– Да, вроде бы, не сильно.
– А плечо? Куда он тебе попал?
– По лопатке. Она ноет и гудит, но рукой я шевелю свободно.
– Тогда пошли аккуратненько, опирайся на меня. Или, давай на руках понесу?
– Не надо на руках, я дойду!
И они двинули к «Вершинам». Лика опиралась на его руку и озиралась по сторонам. Ей казалось, что из темноты за ними следят миллионы глаз, ожидая момента, когда она останется одна. И миллионы когтей скребут мерзлый снег, и миллионы зубов скрежещут в надежде впиться в ее тело и растерзать в мелкие клочья. Убийца, охотящийся на нее, представлялся Лике ужасным чудовищем, многоголовым, многоруким и многоногим. От этого еще более ужасным и кровожадным. Во рту пересохло, голова кружилась, и морозный воздух никак не хотел пролезать к ней в легкие. А-я-я-й! Она умрет от страха, облегчив работу киллеру!
Кирсанов даже через куртку ощущал, как дрожит ее рука. Бедняжка! Тут у кого хочешь поджилки задрожат, когда кто-то то и дело пытается организовать тебе встречу с праотцами.
Они вошли в холл отеля. Он взглянул ей в лицо и испугался, что она вот-вот скончается. Лицо ее было цвета мела, под глазами залегли темные круги, а по щекам расползлась тушь, не выдержавшая бурных слез.
– Что? – спросила она и вдруг схватилась за щеки. – Ой, не смотри на меня. У меня же косметика была на лице!
Кирсанову стало смешно, только что Лика готова была умереть от пережитого испуга, но вот вспомнила о пострадавшем макияже и умоляет его отвернуться. Женщина не может сохранять постоянство даже в таком серьезном намерении, как преждевременная смерть.
– Мне нужно в номер, – твердо заявила она и заторопилась к лифту.
Кирсанов припустил за ней. Лика его опережала уже шагов на семь-восемь, и скорость развила приличную. И прямо на этой скорости она врезалась в какого-то парня, вывернувшего из-за колоны. От неожиданности она завизжала. А парень отшатнулся и схватился за сердце, на лице его светился ужас. Это был их старый знакомый, поклонник семейства Симсонов. Но при виде жуткой раскраски на Ликином лице у него дух перехватило.
– Привет, – сказал ему Кирсанов, подойдя ближе.
– Ну, вы и крези! – хрипло выдавил из себя парень, пятясь от Лики.
– Извини, – буркнула она, сообразив, кого испугался парень.
И они прошли мимо парнишки, который вслед им только не перекрестился. У него был такой вид, что Кирсанову захотелось сделать ему «козу бодатую», и он удержался усилием воли.
Лика, войдя в свой сиротливый номер, с опаской огляделась, не лежит ли еще какой-нибудь труп посреди комнаты. И не обнаружив ничего подозрительного, отправилась в душ.