Если и были у меня мысли остановить девочку, то они развеялись от понимания, что ей это нужно. Весьма сомнительно, чтобы она сделала хуже, чем есть сейчас. Я замер и постарался расслабиться. Понимание, что девочка — лекарь, сильный лекарь пришло секунды через три. Сначала исчезла тошнота, за ней изжога. Пропало и головокружение, как и боль в руках от игл капельниц. Исчезла легкая резь в кишечнике от лекарств, к которой я уже привык. Сухость во рту плавно пропала.
Невероятно сильный лекарь. Их на всю страну не больше десятка! Луна, мне страшно даже вообразить, что развернется вокруг нее, когда станет известно, на что она способна!
Как защитить?! Как уберечь?!
Нет, я и допустить не мог, что она сможет вернуть мне правильную регенерацию, но и простое облегчение тяжелого состояния, в ее возрасте, это очень много! Я бы предположил, что дар пробудился от клинической смерти и трагедии, но уж больно уверенно, для недавно инициированной, она действует. Новички так не могут, просто не знают, как направлять силу. Значит… это значит, что ее родители учили ее. Тайно. Это значит, что Бажена не верила мне… Опасалась моей реакции, моих действий, если я узнаю о направленности ее дара… или о его силе.
Осознавать, что любимая женщина боялась меня, ждала от меня предательства и подлости было… холодно… Да, мне стало очень холодно. Казалось, я замерзал изнутри. Кусочек льда в животе стал медленно расти.
— Черт! — непонятно ругнулась девочка. — Что ж ты такой задохлик!
Я открыл глаза, преодолевая холод, и увидел, как из носа и глаз малышки показались тонкие дорожки крови. Луна! Она же сейчас перегорит в попытке меня спасти!
— Бэкки, остановись! — я попытался сесть и оторвать от себя юного лекаря.
— Тебя спросить забыла! — зашипела она. — Спать!
Тьма насланного сна накрыла почти мгновенно.
Убедившись, что мужчина отключился, я мешком рухнула на стул, и едва не упала вместе с ним, потерявшись в пространстве. Утерла юшку из носа и попыталась отстраниться от гула в голове. Получалось плохо. Память, зараза, опять напомнила, что еще совсем недавно я легко могла вытворять и не такие фокусы, как исцеление оборотня с деформированной матрицей. Оставалось только надеется, что со временем я привыкну жить без прошлых возможностей, и меня перестанет съедать огромная жалость к себе.
Да, я понимала, что сделала, нарушив Слово. Понимала и то, что, сложись все так же, повторила бы предательство Великой снова.
Да, знала я и то, что заслужила наказание. Как и то, что должна быть благодарна за жизнь. Могло быть все намного хуже, чем тело оборотницы и вечное служение щитом.