— Мне понадобится всего пять минут, чтобы заставить тебя умолять меня, Мисс Дэниэлс. Признайся.
Обидевшись на мысль, что я легкодоступна, я сужаю глаза. Наконец-то. По крайней мере, гнев — это та эмоция, с которой у меня было много практики.
— Не знаю, к каким женщинам ты привык, но уверяю тебя, я не такая.
— Может быть, три, — странно произносит он, игнорируя меня.
— Что три? — спрашиваю я.
— Три минуты, милая. Три минуты, и ты будешь умолять меня обо всём этом барахле и моём члене.
Мой рот не способен издать ни звука, и я начинаю задыхаться.
— Хотя, я почти уверен, что смогу сделать это меньше, чем за минуту и заставить тебя делать всю работу, пока сам буду просто лежать.
Моя рука поднимается, и прежде чем я успеваю подумать и остановиться, ему прилетает пощёчина.
— Думаю, мы закончили.
Я обхожу его, ища выход и собираясь найти кого-то другого, кто бы мог забрать у него все эти вещи, даже если это убьёт маленькую часть моей души. Когда он хватает мою руку — не больно, но достаточно крепко, чтобы заставить меня остановиться — я хмуро оглядываюсь через плечо. Для человека, которому только что дали пощёчину, он выглядит почти радостным.
— Одну минуту, Ари. Дай мне минуту, и, если ты не будешь готова умолять меня, когда эти шестьдесят секунд истекут, ты можешь забрать всё это и не дать мне ни пенни.
Уходи, Ари. Уходи. Никакие деньги не стоят того, чтобы стать шлюхой для какого-то мужчины.
Рывком я высвобождаю руку и делаю шаг на встречу, приподнимаясь на цыпочки и приближая своё лицо к нему так близко, как только могу. Его запах ошеломляет меня. Тонкие нотки его туалетной воды затуманивают мои мысли, опьяняя меня желанием, и я слегка покачиваюсь, прежде чем прихожу в себя.
— Тридцать секунд, — парирую я, упрямо сжимая челюсти.
Не знаю, кого я шокировала больше — его или себя. Но я получаю ответ, когда вижу победный блеск в его глазах. О боже... что я наделала?
— Хорошо, — соглашается он, в его глазах горит обещание, подкреплённое его дьявольской ухмылкой.
Я киваю, не в силах сделать что-либо ещё, и стою молча, шокированная произошедшим, когда он берёт мой телефон, его большие пальцы быстро двигаются по экрану. Я неясно слышу звон из его кармана, и прежде чем успеваю моргнуть, он протягивает мне мои вещи.
— Завтра я тебе напишу. Сначала документы, а потом ты будешь меня умолять.
Я сглатываю, дёргаю головой, надеясь, что это похоже на кивок согласия, а затем… убегаю.