Эта сучка опять меня выбесила. После того, как она расправилась с Алисой, я уже не сомневаюсь, что она башкой ушибленная. Хоспади! Эта пигалица мне угрожать смеет?
– Как же ты меня бесишь! – злобно шиплю я. – Не смей мне угрожать!
– А ты не бесись! – вальяжно проходит Алена мимо меня. – Подумай еще раз, пока мы не поженились. Может это плохая затея, и я тебе не подхожу? Отпусти меня домой, пока не поздно!
– Хватит! – хватаю Алену за плечи и рычу прямо ей в лицо.
– А то что, Глеб? – усмехается она. – Накажешь меня, как Алису? Тоже вздумал мне угрожать? Ну, давай! Чего ждешь?
Она с вызовом смотрит на меня. Не боится, сука! Завтра посмотрит, что бывает с теми, кто зарывается, и больше не будет улыбаться так нагло своим красным ротиком. У меня приподнимается член. Сейчас использует свой рот по назначению. Надо поставить ее на место, пока в край не оборзела.
Я никогда раньше не слетал с катушек. НИКОГДА! Это она меня доводит. Намеренно доводит. Что эта дрянь со мной делает? Она не понимает, что нельзя себя так вести? Нельзя так разговаривать! Я не могу больше себя контролировать.
– Раздевайся, сука! – хриплю я и швыряю ее на кровать.
Сбрасываю пиджак, затем рубашку. Алена перестает улыбаться и отползает от меня все дальше и дальше. Кровать огромная, но не бесконечная. Под моим немигающим взглядом она продолжает ползти, пока не утыкается головой в кованое изголовье.
Я медленно выдыхаю, в предвкушении. Поняла, что перегнула палку? Сикнула? Так-то лучше. Снимаю брюки и носки. Оставшись в одних боксерах, я упираюсь руками в кровать и ползу на коленях к ней. Медленно, чтобы растянуть этот момент, когда она смотрит на меня, как жертва. Я вижу отчаяние в ее глазах, и меня это заводит еще сильнее. Эта сучка превратила меня в маньяка. Да что со мной такое?
Я нависаю над ней, но не трогаю.
– Я сказал: раздевайся, – спокойно повторяю я приказ.
Не двигается, только дышит тяжело, облизывает пересохшие губы и дрожит.
– Пошел на хер! – шипит мне Алена. – Не смей меня трогать!
Я кладу руку на ее горло и тихонько сдавливаю, затем веду рукой вниз по ее телу. Ее дыхание становится прерывистым, когда я нарочно задерживаюсь ненадолго на ее груди, затем просовываю руку между ее ног, прямо поверх платья и с силой сжимаю. Она сжимает зубы и дрожит сильнее.
Моя игра возбуждает ее. Мне не кажется. Эта стерва хочет продолжения. Специально меня бесит. Резко хватаю ворот ее платья и тяну в стороны. Алена испуганно ахает, бьется в моих руках, но я сильнее и проворнее ее. Очень быстро я стягиваю с нее драные лоскуты ткани и прижимаю ее запястья над головой. Они такие тонкие, что с легкостью помещаются в моей руке. Другой рукой я проскальзываю под резинку ее трусиков, чтобы убедиться, что там мокро. Мои пальцы утопают в смазке, едва я дотрагиваюсь до ее лона. Алена сводит бедра вместе, продолжая безуспешные попытки вырваться. Эта борьба мне уже наскучила. Нужно обездвижить ее и подумать, что делать дальше. У меня сто способов ее наказать, но не все они приемлемы в данной ситуации. Трахнуть я решил ее завтра после больницы, в наказание за обман. А сейчас не стоит пороть горячку. Нужно подумать хорошенько, чтобы не наломать дров.