– Алена, подумай. Время еще есть, – пытаюсь я ее вразумить.
Какие, нахрен, родители? После Мальдив нельзя поехать? Жопой загорелой мамку порадовать?
– Глеб, да что тут думать? Я хочу встретить новый год с близкими людьми. С теми, кто мне дорог. – То есть совсем не со мной. Я в число ее близких людей не вошел еще. – А ты разве не хотел бы увидеть родителей?
Я качаю головой и со стоном принимаю поражение. Что предложить ей еще, чтобы проводить с ней больше времени? Сальников ее в суд звал? У меня есть предложение покруче.
– Алена, я предлагаю тебе работу в своей юридической фирме. Увольняйся с мойки, будешь работать по специальности!
Девчонку должно было впечатлить мое предложение. Разве она не хочет стать успешным юристом и самоутвердиться в своей профессии? То, что она с ума сходит по моему отцу, я уже понял. Пусть и по мне с ума сойдет. Я ее приятно удивлю.
– У тебя опасно работать, – выдает мне Алена, но ее глаза загораются от радости. – Это правда, что в тебя стреляли?
Да откуда она это знает? Сальников собака! Трепло вонючее!
Я попал в точку. Алена заинтересовалась! Действительно горит своей будущей профессией. Уф! Боже! Я нашел, за что зацепиться!
Я сажусь и, глядя ей прямо в глаза, начинаю медленно расстегивать рубашку. Пусть своими глазами увидит, правда то, что обо мне говорят, или нет.
Глеб предложил мне работу! Он еще не знает, что мне нет 18-ти. Я очень хочу принять его предложение, но мне страшно. Денис рассказал мне о нем нелицеприятные вещи. Что если это правда и Глеб просто мудак, жадный до денег? Так он точно найдет свою смерть раньше времени. Я спрашиваю у него об этом напрямую, а он зачем-то начинает раздеваться.
– Гле-е-еб, – предупреждающе зову его я. – Что ты делаешь?
Он смотрит прямо в глаза, продолжая лениво расстегивать кажущиеся бесконечными пуговицы. Они все же заканчиваются, и он распахивает полы рубашки, заставив меня покраснеть.
Его мощный мускулистый торс потрясает меня своим великолепием. Гладкая грудь без единого волоска, а ниже на рельефном животе дорожка светлых волос. Если пойти по ней, то можно попасть...
Можно пропасть!
Я судорожно сглатываю и начинаю задыхаться, краска с новой силой бросается мне в лицо, а пожар охватывает все тело. Глеб снимает рубашку совсем. Я вижу каждый мускул, играющий на его теле, и у меня все плывет перед глазами. Он даже не коснулся меня, а его уже слишком много в этой комнате. Мне тесно и нечем дышать.
Пространство пропитывается запахом его разгоряченного тела. Я жадно вдыхаю его, он будоражит мои ноздри и мое сознание. Слишком хорошо я помню его поцелуи и то, как он касался меня в самых сокровенных местах. В том самом месте становится горячо и влажно. Плоть предательски пульсирует, требуя, умоляя о новых ласках мужчины.