С тошнотворной мыслью я понимаю, что за мной охотятся. Нет, не просто так охотятся, а жаждут меня поймать.
Эти ублюдки пытаются напугать меня, ведут меня туда, куда хотят. Насколько я знаю, они хотят, чтобы я повернула так, чтобы случайно упала с края скалы в океан насмерть.
Черт возьми, нет. С грубым разочарованным шумом я меняю направление и возвращаюсь обратно тем же путем, каким пришла. Я ни за что не позволю им напугать или запугать меня.
На перекрестке я останавливаюсь и прислушиваюсь. Похоже, они уже далеко. Но разве я приходила этим путем? Я не могу вспомнить, и в угасающем свете трудно сказать. Треск ветки рядом заставляет меня снова бежать вслепую.
Когда я сталкиваюсь со стеной мышц за следующим поворотом, я испускаю испуганное "ой". Большие руки хватают меня за плечи, заманивая в ловушку. Я инстинктивно сопротивляюсь, наступая на ногу. Это не даёт желаемого эффекта. Все, что я получаю за свои хлопоты, — это грохот смеха. Я вскидываю голову и свирепо смотрю на своего похитителя.
Рен ухмыляется мне, высокомерно и садистски. — Наслаждаешься вечерней прогулкой по моим владениям?
На нем нет рубашки, и я вижу его идеальное потное тело с мраморными мускулами. Татуировки, которые я мельком видела раньше, обвивают его шею со спины и переходят к предплечьям в виде изогнутых роз. В тусклом свете я едва различаю перья и королевские мотивы, нарисованные чернилами на его шее. Он любит короны. Мой взгляд снова скользит по его прессу. Блестящая черная штанга вонзается в его сосок, а светлые волосы влажны у корней. Без продукта, который он использовал, чтобы прилизать их обратно, я останавливаю взгляд на холодных голубых глазах.
Твою мать.
Рен выглядел мускулистым в костюме в пятницу вечером, но видеть его так, в одних тренировочных шортах, обтягивающих его бедра? Его властная широкая фигура почти преграждает путь между изгородями, и мое сердце бьется быстрее по совершенно другой причине.
— Пошел ты. — мои зубы обнажаются, слова покидают меня прежде, чем я успеваю думать.
Глубокий, веселый звук прокатывается по его телу. В отличие от Колтона, это не шутит. На Рене это звучит опасно, как электрический провод, танцующий слишком близко к водоему. Он пронзает меня насквозь, зажигая мою кровь. Я облизываю губы и сглатываю прилив жара и желания, которые переполняют меня.
— Болтливые мы, да? — Юмор исчезает, когда в его тоне появляется намек на зловещее рычание. — Так не пойдет.
Он легко толкает меня, используя свое массивное тело в своих интересах. У меня нет другого выбора, кроме как спотыкаться, пока кусты не упираются мне в спину. Он следует за мной, держа меня в клетке своей хваткой на моих руках, прижимая свою твердую грудь так близко, чтобы он мог чувствовать каждое мое быстрое движение.