– Почему же, ездят. Только не в праздники. И не накануне.
Мужчина, кажется, понимает и озадаченно качает головой.
– Вы сможете выдернуть машину?
Я хмурю брови и смотрю на его красную бабскую машинку. Ну, конечно же, такой баловень судьбы будет кататься исключительно на модных тачках. Зачем ему напрягаться и работать с утра до ночи, как я? Все же на блюдечке с голубой каемочкой, да золотой ложечкой принесут и сразу в рот.
– Постараюсь. – Пожимаю плечами, ругая себя. Нужно было проехать мимо. Показать ему фак и умчаться в закат. Да чтоб его тут волки драли. – Но боюсь, одна я не справлюсь. Держите лопату.
Пижон смотрит на инструмент, и левая бровь удивленно ползет вверх. Тихо хмыкаю в ответ. Говорила же я Ксюхе, что этот гамадрил, как она его прозвала, ничего в жизни сам не делает. Даже приказ на сокращение передает через третьих лиц. А ведь мог… Хотя, зачем ему пачкаться. Дело сделано: я без работы в канун праздников, он в шоколаде. Правда, справедливость на моей стороне. Сейчас он по бубенчики в снегу.
– Да уж, – тяну я и обхожу машину, со знанием дела рассматриваю, как некогда отличный бампер увяз в сугробе и треснул. Мысленно ликую. Много денег он не потеряет, но с ремонтом повозится. Машину только жалко, она не заслуживает такого идиота в качестве прокладки между рулем и сиденьем.
Из-за спины слышится громкий выдох. Кажется, он только увидел, как изуродовал машину. Но следующие слова меня несколько озадачивают:
– Кстати, мы с вами незнакомы?
Внутри все обмирает. Неужели знает меня? Но как? В нашем отделе числилось человек сто, не меньше, а Его Величество (а ведь с принцем я не ошиблась) ни разу так и не побывал в огромном шумном кабинете. От воспоминаний в груди теплится огонек – столько хороших людей осталось там, а я, к сожалению, оказалась на помойке. Впрочем, не только я получила уведомления о сокращении.
– Нет, не думаю.
– Но вы едете в Алексеевку?
Киваю и перехватываю лопату. Держусь из последних сил, чтобы не съездить ему по морде лица.
– Да, туда. У меня там бабушка живет.
– О как. – Мужчина встает рядом. – А у меня там дед. Давно предлагал ему перебраться в город. Ну, или в поселок поближе. А он уперся как баран.
В его голосе звучит раздражение и капелька смеха. Чувство резонирует с моим. Бабуле мы тоже предлагали перебраться поближе к нам. Так было бы проще ее навещать и помогать. Но она такая же упертая, о чем я сообщаю вслух и слышу смех. Искристый, звонкий и сладкий. Ежусь от неприятного ощущения. Не ржать бы ему конем, а лопатой махать.
Но зачем ему помогать?