− Разбудишь же.
− Всё равно придётся, домой же как-то надо ехать. А у тебя шея затекла.
− Оставайтесь, − Динка притронулась губами ко лбу спящего Ромки. − Температура спала вроде бы.
− Дин… − не знал, что ей сказать. Мысли отчего-то разбежались, как тараканы от дихлофоса, а она словно это почувствовала.
− Не дергай сына, положи его в спальне. Там большая кровать, можешь и сам лечь с ним. Я на диване расстелю. Утром проснётся, поедете домой. Если не хочешь оставаться, пусть Рома останется, утром заберёшь.
Ещё не до конца проснувшаяся, домашняя, пусть и немного уставшая, с широко открытым взглядом голубых глаз, она в этот момент отчего-то была слишком нереальной для меня и в то же время слишком настоящей. Переложив Ромку на кровать, сбросил пальто и прошёл на кухню.
− Я положила второе одеяло в спальне на пуфе, – Динка споласкивала посуду.
− Зачем?
− Глупый вопрос.
− Дуешься до сих пор?
− Я не дуюсь, – обернулась, вытирая о полотенце руки.
− Это глупо, Дин. Я всего лишь пытаюсь оградить своего сына от лишних переживаний. Он быстро привыкает к женщинам, особенно если испытывает к ним симпатию, и потом…
− Когда наиграешься со мной, и тебе надоест, ребёнок будет переживать и задавать вопросы. Я понимаю это. Но ты не понимаешь одной простой вещи, Франц: твой сын нуждается в заботе и внимании, а ты не можешь в полной мере ему это дать. Не потому что не хочешь, а потому что вмешиваются обстоятельства, как сегодня, и это просто не в твоих силах. Внезапная простуда, ветрянка, няня не смогла приехать, а ты не смог отменить дела. Научись хотя бы принимать помощь.
− Это жизнь Болонка, я не могу разорваться. Но всё своё свободное время я стараюсь уделять сыну. Он всегда на первом месте, и это неизменно.
− Да пойми ты, наконец, − она глубоко вздохнула. − Я не претендую ни на какое место в твоей жизни, тем более на первое. Услышь меня! Неужели ты не видишь, что я не умею врать, изворачиваться, хитрить. У меня на лбу видно, когда я пытаюсь лгать, словно неоновая вывеска загорается. Если я хочу помочь, то это без умысла, это искренне. Я знаю, что ты ничего мне не обещал и между нами всё это временно. Я не тешу себя иллюзиями, но я могу посидеть с твоим сыном, если это необходимо. Мне это не сложно, – она уперлась руками в столешницу. − Блин, Стас, я не знаю, как тебе ещё объяснить и как доказать, что я не обманываю тебя, – устало выдохнув, опустила взгляд на свои руки. − Пофиг короче, − короткая фраза и шаг к холодильнику. − Ужинать будешь?
− Сама-то ела?
− Не помню, нет, кажется. Рома запеканку творожную поел и компот выпил, больше ничего не захотел. Он всегда так мало ест?