Мрачное чудовище Бельтера (ЛП) (Патни) - страница 6

По склону холма пронёсся порыв ветра, растрепав её светлые волосы и сорвав с дерева цветы. Один из скомканных рисунков полетел по траве. Девушку осыпало розовыми, залитыми солнцем лепестками, будто даже природа считала своим долгом отдать дань её красоте. Когда с холма до него донёсся аромат яблок, Фальконер понял, что ему никогда не забыть её образ в позолоте солнечного света и в окружении цветов.

Не успел он отвернуться, как девушка встала и смахнула с платья лепестки. Собрав разбросанные рисунки, она повернулась к нему спиной и стала спускаться по противоположной стороне холма, ступая так же грациозно, как он и предполагал. Её волосы напоминали мерцающую серебристую мантию. Но она не заметила рисунок, унесённый ветром.

После того, как девушка скрылась из виду, Фальконер спустился с холма и достал из зарослей купыря смятый листок. Затем он расправил бумагу, стараясь не размазать уголь.

Его предположение оказалось верным: девушка не просто изобразила корявый дуб. В нескольких сильных, простых линиях ей удалось передать намёк на суровые зимы и плодородное, богатое желудями лето, солнце, дождь и засуху, долгую историю дерева, которое пустило корни за несколько поколений до её рождения и должно просуществовать ещё многие столетия. Эта хрупкая золотая девочка оказалась настоящим художником.

Поскольку рисунок ей не понравился, он не видел ничего дурного в том, чтобы оставить его себе. Понимая, что выглядит сентиментальным глупцом, он всё же сорвал пару смятых травинок в том месте, где она сидела.

По пути к усадьбе Джеймс высматривал девушку, но безуспешно. Если бы не рисунок в седельной сумке, он мог бы решить, что она ему померещилась.

Рассыпаясь в извинениях, сэр Эдвин Хоторн нервно поприветствовал гостя. Он был красивым мужчиной, но следы развращённости портили его лицо, а на лбу блестел пот.

Фальконер оказался прав: баронет не мог вернуть долг.

– Последние два года оказались трудными, милорд, – проговорил он, обводя взглядом комнату и стараясь не смотреть на фигуру в капюшоне, неподвижно сидевшую в его кабинете. – Ленивые арендаторы не желают работать, а овцы болеют. Вы же знаете, как трудно получать доходы от земледелия.

Фальконер ничего об этом не знал. Его собственное поместье приносило на удивление высокую прибыль, ведь оно процветало в любящих руках. Не только хозяина, но и его арендаторов и работников, потому что в Бельтере он бы не оставил никого, кто бы не любил эту землю.

– Я уже дал вам год сверх первоначального срока. Может, вернёте часть долга? – тихо спросил он.