Я попила воды с хлебом и заснула, даже не сняв сапоги. Юты не было в хижине, когда я пришла туда. Проснулась только на закате – услышала, что закрылась дверь, что весь день была на распашку.
- Сири, похоже, у нас все получилось, - она села со мной рядом, а я еще лежала, проснувшись с тяжелой, словно похмельной, головой.
- Что изменилось?
- Я попросилась к реке, чтобы искупаться, и двое девушек ходили со мной. Когда мы вернулись, ты уже спала, а вокруг царил хаос – все только и говорили о том, что ты кричала на Мануру, что ты знаешь, как избавить их от этой беды. Девушки, что были со мной, начали у них выспрашивать, и похоже, тоже поверили, потому что потом они начали выспрашивать меня. Манура тоже спала днем, оказывается, она вернулась прямо перед вами. Женщины отвели меня на то место, где вечером все собираются у костров, и заставили рассказать, что я знаю, - она встала, и начала воодушевленно рассказывать мне о том, что я говорила ей о траве.
- Они задумались? – я встала, потому что тоже мечтала сходить к реке и помыться.
- Не только, Сири, те, что слушали, стали приносить из дома мешки с чаем, разожгли костер и высыпали его туда, прямо в огонь.
- Это хорошо. Главное, чтобы мы оказались правы. Кто знает, сколько это вещество остается в организме. Я мало знаю травы, но эта действует быстро, но влияет ли на изменения в организме – не знаю. Может он не накапливается, и сразу все будет хорошо, а может и вообще, уже так изменил все процессы, что женщины не смогут выносить ребенка.
- Но они же начинают носить ребенка, Сири, а значит, некоторые, что посильнее, или пьют меньше этой гадости, спокойно выносят. Нужно думать, как уйти отсюда – меня не пускают к отцу, и мне это не нравится. Я вижу его иногда, когда его выводят к лесу, скорее всего, просто в туалет.
- Да, не хотелось бы, чтобы в деревне к весне появились твои братья и сестры, - я неудачно пошутила, и Юта сделала большие глаза. Неужели, она не думала об этом?
- Сири, ты что, думаешь, они его используют?
- Хорошее слово «используют». Боюсь, как бы они его вообще не оставили здесь.
- Неееет, прошу тебя, Сири, мы же его не бросим здесь, не бросим? – она схватила меня за рукав и дернула к себе.
- Юта, если потребуется, оставим, потому что, это не самое страшное, что может с ним случится. Если они отпустят нас, даже не думай отказываться, потому что твой отец не простит мне, если я тебя отсюда не уведу. А потом мы вернемся за ним. И они ничего не смогут сделать против огромного количества мужчин.
Нас сводили к реке, где мы помылись, постирали вещи. Переодевшись мы вышли к кострам, где сразу воцарилось молчание. Манура тоже сидела там, и молча ела. Глаза были опухшими, волосы спутанными и грязными. Она подняла голову и сразу опустила к миске, выглядело это так, словно она не желает удостаивать меня своим вниманием.