Ну и ладно.
Возвращаясь к машине, я пытаюсь навести в своей голове хоть какой-то порядок. В моей жизни много проблем, но, по крайней мере, я знаю, как решить одну из них.
Все мои джинсы — грязные.
Как и мое белье, простыни и остальные вещи. Я сажусь в свою машину и еду к Даниэль на нашу еженедельную вечеринку по маникюру и стирке, потому что, какой бы отстойной ни была жизнь, одежду все равно приходилось стирать.
***
— Я получила новый розовый лак вчера днем, — объявляет Даниэль, когда мы, наконец, садимся за её стол, выглядя довольными собой.
Мое белье загружено в стиральную машину, которая гудит на заднем плане.
— Думаю, я могла бы покрасить свои волосы, чтобы соответствовать. Или нет?
— Что? — спрашиваю я, пытаясь сосредоточиться.
Весь мой мир изменился, и всё- таки мы обсуждаем цвет ногтей.
Так странно.
— Розовый? — подсказывает она.
Я моргаю, пытаясь собраться.
— Ох, будет мило, — говорю я ей. — Извини, у меня было странное утро.
— В смысле?
Я глубоко вздыхаю, задаваясь вопросом, с чего начать.
— Итак, моя мама позвонила прошлой ночью. Она говорит, что Тини окончательно съехал с катушек. Она попросила у меня денег, чтобы уйти от него.
Глаза Даниэль становятся большими, когда она убирает обратно лак для ногтей. Она не знает полной истории о моей жизни в Калифорнии, но она знает достаточно, чтобы понять, что это была Чертовски Большая Проблема.
— Без шуток? Спустя так много времени она действительно хочет это сделать? — шепчет она. — Что ты ей сказала?
Я жму плечами.
— Я отказала ей. Она хочет две штуки, а у меня нет таких денег. Потом она сказала, что я ужасная дочь, и, если он убьёт её, это будет на моей совести.
— Вот дерьмо, — ругается Даниэль, её лицо становится жестким.
— Пак сказал, что она просто пытается вытащить из меня деньги. Вероятно, он прав — ей всегда от меня нужны только они.
— Подожди. — поднимает она руку. — Вернемся назад. Почему Пак присутствует в этой истории? Боже мой, он был у тебя дома?
Пак. Воспоминая о прошлой ночи снова возникают в моей голове и, я начинаю дрожать. Я очень стараюсь не думать о нём и об извинениях, которые я до сих пор ему должна. Боже, почему всё это должно было произойти одновременно? Моё прошлое накатывает на меня, как большая волна. Я не успеваю перевести дух.
— Это трудный вопрос. Все сложно, — говорю я ей, закрывая глаза. Сложно? Вот это, бл*дь, преуменьшение. — Прошлой ночью я наделала глупостей.
— Каких? — требует она.
Я не отвечаю.
— Срань господня, ты спала с Паком?
— Нет! — кричу я.
— Ты лжёшь, — она выглядит обиженной. — Ты действительно дерьмовая лгунья, Бекка, тебе нужно над этим поработать, потому что это важный жизненный навык. Ну и как он? Я всегда хотела раздеть его...