Это никак не вязалось с образом распутной девушки, который мне нарисовал ее братец.
Опытная в любовных утехах женщина так себя не ведет. Она четко знает, где ее главное оружие, и умело использует его.
А Наира билась за себя, как львица. И не ее вина, что я победил. Я, все же, умелее в этих вопросах…
И забавно, что, мозгом понимая, что Рустам мне соврал зачем-то про свою двоюродную сестренку, я все же в глубине души опасался… Что он окажется прав.
Осознание, что моя, уже моя Наира была с кем-то, давило и выбешивало. Заставляло делать глупости, чтоб в очередной раз убедиться в своей неправоте…
Я разрывался на части, все думал и думал о ней…
И, наверно, в конце концов, не выдержал бы и проверил, не дожидаясь ее согласия…
Но тут случилось это.
Мы попали в ловушку, вдвоем. И появилось время узнать друг друга такими, какими мы были на самом деле… Появилось время для нас.
И я его использовал.
Наверно, сейчас нет на свете более счастливого человека, чем я.
Единственное, чего не хватает – это того, чтоб нас уже вытащили из этого каменного мешка поскорее!
А то моя жена пугается.
– Я уснула, ох…
Она шевелится неловко, пытаясь привстать, опирается о мою грудь. Я не дергаюсь, смотрю в сонные глаза, в которых постепенно появляется осмысленное выражение.
Наира оглядывается, затем переводит взгляд на свои ладони, лежащие на моей груди, быстро и остренько косится на меня и смущенно прикусывает губку. Наверняка, она еще и вспыхивает нежнейшим румянцем, моя невинная жена, но здесь полумрак, и я этого не вижу.
– Полежи еще, – шепчу ей тихо, – нам некуда торопиться…
– Но тебе, наверно, тяжело… И вообще…
– Вообще, тут твое самое место, жена. На моей груди, рядом с сердцем.
Наира удивленно распахивает ресницы и, кажется, еще сильнее краснеет.
Мне до того нравится ее поведение, до того радостно становится, что не ошибся я в ней, что в самом деле получил нежную, невинную, красивую женщину, только мою, навсегда мою, что я притягиваю ее к себе, заставляю опять упасть на грудь и нахожу губами мягкие дрожащие губки.
И целую, глубоко, жадно, не позволяя отстраниться.
А Наира пытается, да.
Смущенно стонет, упирается в меня ладонями, стараясь оттолкнуть.
Я перехватываю ее запястья одной рукой, прижимаю к себе сильнее, а второй рукой скольжу вниз, туда, где мне так хочется сейчас быть, полностью. Еще раз почувствовать, что она – совсем моя. Только моя.
Но, едва я, задрав платье, дотрагиваюсь до голой кожи, Наира вздрагивает сильнее, стонет отчаянно мне в губы и дико рвется из моих рук.
Освобождаю рот, чтоб могла объяснить свое поведение.