Я чуть наклонила голову набок - ну-ну, говори, мне интересно.
- Ты вспомни, хозяй, его светлость - твой благодетель. Это ж он оплачивает твоё ученье здесь.
- Но он меня вызвал прямо с занятий! У меня за спиной шептались!
- Хозяй! - протянул Степан укоризненно. - Это князь! Побойся бога! Меня даже в приёмную не пустили, а тебя он, как родную, привечает. Подумай!
Всё верно. Кузнец зрит в корень, а я играю в обиженную барышню. Вздохнула и подошла к своему няньке, упёрлась лбом ему в плечо.
- Степан! - обхватила, обняла его руку, вздохнула. - Степан!..
Свободной рукой он проверил, заперта ли дверь, и неловким движением погладил меня по волосам. А я опять вздохнула.
- Ты мудрый... А я... я зажралась, наверное.
- Ну это ты, хозяй, слишком уж к себе строга.
- Мне, Степан, и оттого ещё страшно туда идти, что, кажется, они хотят меня замуж за молодого князя выдать, - я глянула в глаза своему кузнецу. - Не понимаю, зачем. Да и возможно ли такое вообще? Кто я и кто он? Но есть слова одного человека, и я не могу не верить им...
- Так разве плохо-то за князя выйти? - жёсткая, заскорузлая рука гладила меня по голове, и я чувствовала, как рвутся волосинки, цепляясь за грубую кожу его ладони. - Папенька, Власий Егорыч, небось рад-то будет.
- Почему так думаешь?
- Он же счастья тебе хочет, хозяй. А князь - это же ого!
- Так я не люблю его, - сказала озадаченно, удивляясь рассуждениям своего няньки.
- Ну! - хмыкнул Степан. - Сегодня не любишь, завтра полюбишь. Папенька твой, говорят, тоже не по любви на матушке твоей женился, а из-за денег. Из-за наследства её.
От неожиданности я качнулась назад и уставилась на кузнеца во все глаза. Таких подробностей не знала, и теперь задумалась - хотела бы не знать и дальше? Что уж он там, в моих глазах, рассмотрел, не знаю, только быстро пояснил:
- Это слуги болтали. Меня тогда ещё не было в поместье. Я потом уж нанялся. Только я не верю в это, в то, что из-за денег, - его глаза в глубоких морщинах, под нависшими лохматыми бровями смотрели честно, не пытаясь спрятаться, не отрываясь от моих.
- Почему не веришь? - спросила тихо. Не часто меня баловали такими подробностями из жизни моих родителей, и хоть было больно, но знать хотелось, как хочется любому ребёнку знать больше о своей матери.
- А ты подумай сама, - так же тихо проговорил кузнец, глядя мне в глаза, а смотря в душу.
- Я всегда думала - из-за меня, - я искала что-то в его лице. Что - и сама не могла понять. Искала и не находила. Тревога булькала внутри, щекотала в носу, в глазах скапливаясь неожиданной слезой.