Но я знаю, какая она на самом деле.
Хитрая, как лиса, способная обдурить стаю волков. Опасная, словно дикая кошка. При этом она бывает чертовски милой, нежной, ласковой, доброй, веселой, легкой, чертовски разной. Невероятной и живой, эмоциональной.
Я всегда читал ее, видел насквозь с первого взгляда.
Почувствовал, что мы сотканы из одного теста, как только мой больной отец с замашками педофила познакомил меня с совсем юной Эридой.
Это было мощно. Мгновенное узнавание. Потрясающе искристая химия.
И бесконечное личное «табу», отожествленное в ее красивых чертах лица. Принадлежащее моему отцу.
Меньше всего в этой жизни я хотел бы заглядываться на его «объедки». Но не все всегда случается так, как мы планируем. Даже мои финансовые прогнозы иногда терпят крах, а в них я профессионал. Иначе бы никогда не построил компанию, разрывающую финансовый рынок.
Анализируя, вспоминая, возвращаясь назад, позволяю себе на мгновение раствориться в глубоких синих глазах девушки.
Она помнит? Как я трахал ее. Брал, не отдавая отчет своим действиям.
Полное погружение в грязь, похоть, знакомство с каждым из своих и ее демонов…сладковато-соленый вкус на языке, полнота ее губ, мой член в ее влажных и горячих тисках.
Это было наваждением, греховным ядом. Я хотел пригубить его, но в итоге едва не убился им.
Трахнуть Эриду — было все равно, что искупаться в грязи. И окунуться в прозрение. Это как достичь дна и познать всех чудовищ, что там обитают. И у меня, блядь, стоит прямо сейчас, стоит лишь вспомнить какой чувственной, принимающей и отдающей, может быть эта женщина. Живой, яркой, плавной, сладкой, мягкой, тесной, колючей…разной. И она все еще там, внутри этой потерянной бунтарки, что еще не знает, что ее ждет.
Мне бы хотелось разбудить ее, встряхнуть, вернуть к жизни.
И мне бы хотелось ее уничтожить.
Игра на повышение будет интересной, но в конечном итоге я делаю ставку на второй исход.
Уничтожить. Не моргнув глазом. Без всяких сомнений.
— Я никогда не сомневаюсь в том, что уже произнес или сделал. Сомнения — неуместны, когда осознаешь, что жизнь — всего лишь игра. И в ней нужна интуиция, чуйка, умение видеть дальше своего носа, — вкрадчиво произношу я, мягко обхватив девушку за подбородок.
Слегка сдавливаю челюсть Ри, замечая, как дрожат ее персикового цвета полные губы. Кожа тонкая, фарфоровая. Если не осознавать, что болезненная, то даже кажется привлекательной.
Кости у Эры настолько маленькие и хрупкие, что кажется, я мог бы сломать ее, сдавив чуть сильнее. Прямо сейчас. Впалая область под нижними веками напоминает лабиринт из голубых вен, по которым блуждает мой личный радар.