— Ты в безопасности, — без сомнений, заверяю прекрасного падшего ангела я. — Я успел вовремя. Доминго не успел оскорбить тебя, малышка. Никогда бы не успел, я все держу под контролем, — нежно поправляю ее волнистые волосы за ухо. Бросаю сосредоточенный взгляд на ее губы, прямо выражающий мои намерения. Они объемные, слегка выпуклые, словно чуть надутые. При этом натуральные.
Невольно радуюсь тому, что мой препарат не лишил ее многих достоинств. И уже после одной дозы она стала выглядеть лучше. Правда, ненадолго, если не примет его снова.
— Сумасшедший. Ты не подсадишь меня на эти эмоциональные качели. Не будь со мной так ласков! Засунь в задницу эту игру в нежность, Кинг. Проваливай. Дай мне принять душ самостоятельно! — она отчаянно цепляется в лейку, пытаясь выхватить ее из моего зажатого кулака.
Женщины — забавные создания. Будучи безобидными ланями, они пытаются откусить лапу тигру.
— Нет. Я не оставлю тебя одну. Ванна и яростная Эрида — не самые сочетаемые вещи. Мне не нужны трупы в квартире, — нарочито небрежным тоном напоминаю ей об инциденте: однажды, она пыталась уйти на тот свет раньше времени. Не удивительно. «Sins» творит с сознанием самые ужасные вещи. Человека терзают целые волны разных психических расстройств.
— Да пошел ты, — говорит свою фирменную фразу она, глядя на меня так, словно она — королева, а я ее покорный слуга.
Еще раз разглядывая ее формы, я замечаю, насколько сильно натянуты и напряжены мышцы девушки.
— Выражай свои эмоции. Вперед, — направляю струи воды на острые коленки Эриды. — Иначе тебе не победить Роберта. Что бы ты хотела ему сказать?
— Я на сеансе психотерапии?
— Просто скажи. Я — это он.
— Я ненавижу тебя. Я хочу, чтобы ты горел заживо. Мучительно долго. Вечность! Хочу, чтобы от тебя не единого живого места не осталось, — взорвавшись, девушка откидывается спиной на бортик ванной.
Расслабляется, судя по тому, как медленно опадает ее грудная клетка. А потом резко начинает плакать навзрыд, и я молча намыливаю все ее тело, не ожидая, пока она успокоится.
Моя мать всегда рыдала также, когда Роберт избивал ее. Кинг насиловал женщину, ни во что не ставил. Через несколько лет таких отношений, от психики матери ничего не осталось, и она угадила в эту дебильную секту. Внушала мне ее каноны и убеждения, утверждающие о том, что мир грязен и грешен.
И она даже не представляла, какие вещи происходили со мной, с ее сыном-подростком, пока она поклонялась своим гуру.
«Дэниел. Ты такой красивый, малыш. Ты совсем не выглядишь на свой возраст. Я могу потрогать тебя?»