— Так будет не всегда, — ответил Нибор. — Как только мир окажется во тьме, среди людей появятся те, кто будет нести другим свет. Я беру свои слова обратно. Я горд, что у меня есть такой преданный фанат.
С трудом Нибору дались эти слова, но он сказал их искренне. Он не слышал в интонации вампира насмешки или издёвки, Эльдман говорил абсолютно искренне. К тому же у Бродяги уже был пример того, что не все представители знати эгоисты и сволочи.
— Рад это слышать, — Эльдман не желал смотреть Нибору в лицо. — Но нам пора прощаться.
Вампир вплотную подошёл к обездвиженному Нибору и оскалив клыки впился ему в шею. Однако долго пить кровь ему не довелось. Меч Нибора вошёл через подбородок прямиком в череп, причинив Эльдману немыслимую боль. Оказавшись в Сумеречной зоне Нибор мог пошевелить лишь пальцем, чем он и воспользовался. Пока вампир очищал свою совесть, Бродяга расходовал осколки души на увеличение устойчивости. Десяти штук хватило, чтобы с трудом, но начать двигать конечностями. Тело Эльдмана тут же обратилось неисчислимым количеством летучих мышей. Громко пища и хлопая крыльями кровососы набросились на Бродягу, но тот не дал себя укусить. Нибор использовал заклинание «Жар» и «Благословение стихий». Первое — увеличило температуру тела настолько, что объекты вокруг Нибора воспламенились, а второе — окружило его магическим барьером, который поглотив 45 тысяч входящего урона пустил большое кольцо огня. Испепелив добрую часть летающих тварей, Нибор поспешил выпить несколько лечебных зелий и прикрыться щитом от клинка вампира. Эльдман понимал, что зря тратил время на слова, а потому был очень напорист. Бой между ними был ожесточенным и зрелищным, но походил на заранее отрепетированное представление, так как оба оппонента не могли ранить друг друга.
В тот момент, как Нибор оказался затянут вампиром в Сумеречную зону, Клиф и Лия, выпив по лечебному зелью, бросились в погоню за Брутусом. Общий запас здоровья был в плачевном состоянии, поэтому вернуть мрачного лекаря было превыше всего. В два ловких прыжка слепой охотник оказался на промерзлой крыше дома и уже оттуда пустил несколько стрел Брутусу в ногу. Нибор предвидел, что фея попытается им помешать, поэтому один из выстрелов Клиф произвёл с помощью способности. Одна стрела оказалась сбита иглой Медеи, а вторая, будто призрак пройдя через стальной предмет, продолжила движение и угодила Брутусу в колено. Крупная мумия сбавила ход, но не остановилась. Тогда Лия, прокрутившись на месте словно метатель ядра, бросила ему вдогонку кирку. Легендарное орудие труда с силой ударилось о крышку каменного гроба, но не нанесло урона, зато швырнуло Брутуса в стену. Поймав возвращающуюся словно бумеранг кирку, Лия попыталась освободить Анрина, но на пути возникала бескрылая фея. Пригнувшись от стрел Клифа, Медея приготовилась нанести удар апперкотом в челюсть, но вместо этого использовала джеб. Эльдман объяснил, как нужно сражаться с Нибором, поэтому Медея стала использовать обманные движения. Лия заметила, что траектория кулака изменилась, но уклонится не успела. Медея была быстрее почти в два раза. Кулак бескрылой феи ударил Лию в живот, нанес ей 75 тысяч урона и оттолкнул назад. Не давая противнику передышек, Медея использовала боевой навык и приложила противника правой. Но в этот раз Лия не попалась на уловку, она заранее откинулась на спину и пропуская кулак над собой, ударила Медею железным ботинком в нос. Лягнула так, что с ноздрей пошла кровавая юшка. Голова феи откинулась назад и в тот же миг ей в грудь ударили стрелы Клифа. Показатель стойкости у Феи был высоким, поэтому наконечники лишь слегка оцарапали кожу.