Протянув руку, Дестини провела ладонью по крыльям Райдера, и мы все уставились на неё.
— Да, я не думаю, что Райдер согласится с тобой. Он вроде как разозлился, если не заметила по взглядам, которые он на нас кидает.
— Он просто ещё не привык, но со временем справится.
— Зверь больше со мной не разговаривает, — отрезал Райдер.
— Естественно. Зверь больше не отдельная часть тебя. Вы слились, и теперь Король Орды стал тем, кем и должен был всегда быть — Зверь из фейри. Ты больше не удерживаешь зверя, ты и есть зверь. Ты перенял все его способности, и больше не придётся бороться с ним за контроль. Он позволил Синтии слить вас в одно существо. Теперь ты — идеальная машина для убийства, как и предполагала Дану. Ты не слышишь зверя, потому что его мысли теперь твои. Каждый вид Орды Дану создала так, что их зверь снаружи, Райдер, но твой был несовершенным.
Закрыв глаза, Райдер зарычал, покачал головой и опустил её.
— Я не просил об этом.
— Нет, но такова реальность, Райдер, — бросила Дестини в ответ. — Синтию создали быть твоим балансом и якорем, чтобы удерживать зверя сытым, но, в конечном счёте, он захотел бы большего. Его единственная цель — размножаться и убивать, а твоя — выжить, чтобы он мог жить. Как думаешь, почему у Алазандера тысячи детей? Не потому, что жаждал их, а потому что зверь не остановится. Я не говорю, что Алазандер не был кровожадным ублюдком, но зверь внутри сводил с ума. Поэтому он убивал и трахался, но теперь человек контролирует зверя и его желания. К счастью, Алазандер умер прежде, чем обрюхатил Дану, и она создала Синтию. Возможно, тебе потребуется время, чтобы смириться с изменениями, Райдер, но подумай вот о чём: если бы твой зверь не принял магию Синтии или не захотел быть единым со своим хозяином, этого бы не случилось, как бы она ни старалась. Он бы разорвал Синтию на части, чтобы предотвратить слияние, а на ней нет ни царапины. Зверь не дрался с твоей женой, так почему же ты сопротивляешься?
Райдер посмотрел на Дестини, затем на меня, побагровев от гнева, и стиснул челюсть.
— Я готовлюсь к войне, и у меня нет времени, чтобы выяснить, как снова управлять зверем.
— Райдер, убери крылья. Точно так же, как поступил бы со зверем, — наставляла Дестини, и он впился в меня взглядом, проклиная за то, что я плохо контролировала себя. Его крылья дёрнулись, прежде чем исчезнуть, и снова появились. Он проделал это несколько раз, прежде чем прищурился на Дестини. — Ты и есть зверь. Тебе нечему учиться. Ты потратил каждое мгновение с момента, как его подсадили к тебе, на то, чтобы научиться контролировать. Тебе нужно перестать думать, что Синтия прокляла тебя, потому что это не так. Она привязала грёбаного зверя к твоей душе и, добавив частичку своей, дала то, что Дану никогда не дала бы Алазандеру. Синтия, — обратилась она ко мне, заставляя отвести взгляд от разгневанного Райдера. — Не стыдись того, что сделала для Райдера. У тебя было не больше контроля над этим, чем у него. Твоя любовь к нему, чистая и незапятнанная, дала то, чего никто другой не мог. Твоя душа выбрала его и нашла достойным приютить частичку себя. Такая любовь бесконечна.