— Бьорн один из лучших мужчин, которых я когда-либо знал. Он пережил ужасы и пытки, которые ты даже не можешь себе представить, и все же ты надеешься ранить его еще больше? — С каждым словом злоба в его голосе становилась заметнее. Он зашел ей за спину, присоединившись к Ксерксесу. — За это, Наказывающая, ты заплатишь.
— Конечно, — согласилась она, ненавидя этих мужчин. Ненавидя себя. Вновь провалила миссию. — Мне выписать тебе чек? Кто-нибудь принесите мне сумочку. О, подождите. Я оставила ее в другой камере.
— Сейчас ты шутишь, но скоро… скоро будешь молить. — Он погладил основание хлыста. Я не упомянул, что хлыст пропитан infirmədē, который не дает исцелиться?
Infirmədē. Кошмарный яд демона. Он не позволяет даже крохотным ранам зажить без противоядия.
— Один, — сказал Тейн и щелкнул кнутом.
Жгучая боль заставила ее закричать. Тошнота поднялась в желудке, а глаза затуманились.
— Два. — Он ударил вновь. И вновь. Пока не досчитал до десяти. Затем передал хлыст Ксерксесу, который нанес еще десять ударов.
Когда они закончили, ее футболка оказалась порванной, как и ее спина. Колени уже не держали. Она могла только повиснуть на столбе, плечи почти вышли из суставов.
Ее голос охрип от непрекращающихся криков, но, по крайней мере, она не умоляла.
Ксерксес встал перед ней, приподнял подбородок и встретился с ней взглядом. Его неоново-красные глаза излучали гнев.
— Что ты сделала с Бьорном?
— Я подарила ему — огромный — стояк, — сказала она, тяжело дыша. — Моя ошибка.
Он толкнул ее, задев раны на спине.
— Что ты сделала с Бьорном?
Слезы обожгли ее щеки. Боль была… почти такой же сильной как от ожогов, которые она когда-то получила. Но Фокс сжала губы, отказываясь говорить.
Она не могла сказать, что не причиняла боль Бьорну, потому что когда-то это было, и Ксерксес почувствует ложь. Какой лучший вариант для нее сейчас? Лучший выбор? Продолжать дразнить этих двоих и молиться, чтобы они оставили ее привязанной к балке, думая, что она слишком слаба, чтобы сбежать.
— Будь честным, — прохрипела она. Сделала глубокий вдох и выдох. Ее одышка стала меньше, но не намного. — Ты собираешься мастурбировать, видя мои пытки, да?
Он зашипел ей в лицо, прежде чем шагнуть ей за спину и снова начать порку…