— Профессионал моего уровня никогда не станет работать за гроши!
— Хотите сказать, что вы скорее умрете с голоду, чем возьметесь за низкооплачиваемую работу? Или нет. Вы сопьетесь.
Напоминание об излишней тяге к спиртному, заставило Ловуда мучительно покраснеть.
— Если такова ваша воля, я завтра же отправлюсь в Вольный город, чтобы открыть практику, — обреченно заявил Ловуд.
Святые чешуйки! А я и забыла, что любое предложение главы рода воспринимается как приказ.
— Нет, вы нужны мне здесь. Но я не буду против, если вы пересмотрите свои взгляды на свободных драконов и сочтете их достойными своих знаний.
Думала смутить Ловуда, но он на полном серьезе поблагодарил. Когда мужчина ушел, я в изнеможении уткнулась лбом в стол.
— Ир Ловуд не станет работать на свободных.
Выпрямившись в кресле, повернулась к камину, в котором вместо голубого пламени едва мерцал живой огонек — действие снежного кристалла закончилось. И как странно, что огненный не предъявил мне с пылу с жару претензии из-за собственного изгнания.
— Считаешь, Ловуд в самом деле предпочел бы умереть с голоду?
— Ты[1] недооцениваешь силу и возможности родовых связей. Ловуд получил бы помощь, если бы обратился к драконам рода Сандерс. Однако в этом случае ему бы пришлось принять их условия.
Принять сразу и безоговорочно. А ведь однажды он уже проявил своеволие при выборе профессии...
— Иными словами, склонить голову и покаяться, признать ошибку и отдаться на милость более дальновидных родственников, следующих традициям и не ищущих приключений на свою. свой чешуйчатый хвост.
Из камина раздался тихий хмык.
— К огранке драгоценных камней его вряд ли допустили бы, но ир Ловуд мог бы стать неплохим управляющим в угольной шахте.
— Ошибок род Сандерс не прощает, — тихо перевела я.
— Их не прощает Тарлонд, — также тихо отозвался хранитель дома.
Как с этими драконами сложно!
Прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Возникало ощущение танца на минном поле. Только сочтешь, что уже все понял и знаешь, куда идти, но один неверный шаг — и ты больше не правильный дракон.
— Елизавета, тебе настолько неприятно меня видеть? — внезапно поинтересовался огненный.
А это еще при чем?
— С чего ты взял?
— Да потому что я урод, — вполне спокойно пояснил он.
Огненный мужик снова высунулся из камина по пояс. В этот раз пламя было более стабильным и позволяло рассмотреть детали. Видимо, дух и впрямь расстарался, желая угодить привычным обликом. Теперь его лицо не казалось безликой маской, а в сиянии пламени угадывались черты лица, даже движение губ можно было уловить. А вот смотреть на столь подвижный огонь было непривычно, глаза заслезились, и я отвела взгляд.