– Два раза я не повторяю! – повернулся он ко мне. – Если мне только покажется, что ты не угомонилась, пеняй на себя! То, что ты женщина и практически родственница, меня не остановит, поверь. Усекла?
– Усекла, – осторожно кивнула я, боясь спровоцировать нервного человека.
На прощание Олег поочередно наградил нас испепеляющим взглядом, пнул вазу с букетом, что стояла возле двери, и широким шагом покинул жилище.
– Твою мать! – выдохнула я и опустилась на диван, дрожащие ноги держать ошеломленное тело отказывались.
– Ты как? – услышала я и подняла взгляд.
В глазах Ильи я заметила беспокойство. Вполне себе живое, не наигранное.
– Нормально, – я потерла лицо, руки мелко тряслись.
Илья присел передо мной на корточки и взял их в свои, уверенные и большие.
– Мы справимся, слышишь? Не бойся.
– Может действительно стоит угомониться? – поделилась я сомнениями. Узнать правду – хорошо, но жизнь и здоровье дороже.
– Опять хочешь пойти по простому пути?
– Не знаю, – призналась я. – Мише скорее всего уже все равно, а у них ребенок маленький, да и Ольгу жалко. С чего-то ведь его так разбирает… Кто его знает, что мы раскопать можем?
– Выбор. Мы каждый день делаем выбор, и от него зависит, что будет дальше. Только знай, тебе не нужно быть для всех хорошей, или удобной. Поступай так, как будет лучше для тебя, – нагнал туману Краснов и принес с кухни веник.
Пока я в раздумьях ковыряла обивку дивана, напарник убрал все осколки и остатки цветов, вытер воду. Скучать по монстробукету я, если честно, не буду.
– Кажется, я еще легко отделалась, – отшутилась я.
– Я бы не дал тебя в обиду, – серьезно произнес блондин.
Я помолчала, потом все же выдавила:
– Спасибо.
Могла ли я ожидать, что человек, решивший меня ради выгоды соблазнить, впоследствии так много для меня сделает? Да и вообще на поверку окажется вполне себе приятным человеком, с которым будет о чем пообщаться? А уж что он мусор у меня дома будет собирать, мне и во сне привидеться не могло.
– Спасибо, – еще раз повторила я, расчувствовавшись от собственных мыслей. На глазах, кажется, выступили слезы.
– О, нет, только не это! – Краснов всполошился. – Не вздумай реветь! Хочешь, я тебя на аттракционы отвезу? Покатаешься, отвлечешься? Или за тортиком сбегаю, ты какой любишь?
Такой Краснов, растерянный и на все ради меня готовый, добил окончательно. Я заревела в голос.
– Что не так? Я что-то не то сказал, да? Ты не ешь торты? На каруселях укачивает?
– Не-е-ет, – проревела я. – Просто ты такой хороший, оказывается. Я не ожидала.
Краснов застыл с совком в руке.