Я испуганно дернулась в руках Краснова и беспомощно уставилась в его глаза. Голубые зрачки медленно прояснялись, и в них я увидела свое потерянное лицо.
– Мы так сильно шумели? – попыталась я пошутить, Илья же с каменным выражением лица отцепил мои руки от своей шеи и осторожно глянул в глазок.
Без его поддержки я почувствовала себя неуютно, в голову полезли разные мысли, которые, впрочем, вскоре перебил рев, донесшийся из-за двери:
– Открывай, мразь, я знаю, что ты дома со своим подельничком! – в искаженном гневом голосе я с трудом распознала Самойлова.
– Олег? – от удивления перешла я на шепот, будто тот мог услышать сквозь толстый слой металла.
Илья в подтверждение кивнул.
– Мы можем не открывать, – решительно сложил он руки на груди.
– Но ты же сам хотел его нервировать. Кажется, у нас отлично получилось, – нервно хихикнула я. – Открывай, не убьет же он нас, в конце концов.
– Уверена?
Я кивнула. Илья напряженно на меня посмотрел, будто хотел о чем-то сказать, потом все же отпер замки. В небольшой коридор тут же ввалился Самойлов. Олег был не похож на самого себя, и пугал одним только видом. Багровое лицо, налитые кровью глаза и тяжелое сбитое дыхание – я даже на мгновение испугалась, что мы перестарались, и почти-родственника удар хватит прямо на моей жилплощади. Но тот, отпихнув Илью в сторону, ухватил меня за горло.
– Долго ты еще, тварь, мне кровь пить будешь? – проревел он мне прямо в лицо и стиснул пальцы.
Я выпучила глаза и передумала жалеть урода. Кислород в легких стремительно заканчивался, а новому не давала поступать крепчающая с каждой секундой хватка Самойлова.
– Девушку отпусти, – на удивление спокойным тоном произнес Илья. Скосив глаза, я смогла увидеть черное дуло пистолета, приставленное к виску Самойлова.
– Ты не выстрелишь, придурок, – нагло усмехнулся Самойлов, явно чувствуя себя хозяином положения.
– А ты проверь меня, мразь, – еще сильнее вдавил ствол в голову неприятеля Краснов.
– Валяй, – недобро ухмыльнулся Олег, а я взмолилась о том, чтобы Илья действительно выстрелил.
На здоровье Самойлова в тот момент мне было плевать, а вот дышать хотелось, причем полной грудью. Не знаю, что прочел Илья в моем взгляде, но в ту же секунду он убрал пистолет от головы Самойлова, и я услышала раздавшийся выстрел. Олег взревел раненым зверем, разжал лапищу и принялся скакать на одной ноге, держась за правое колено, вопя гнусности и подвывая. Уши заложило, и вопли Самойлова слышались как будто издалека.
Я судорожно хватала воздух, показавшийся мне едва ли не гималайским, оперлась руками о колени и затрясла головой. В ушах шумело после выстрела, а шея болела, и мне казалось, что стиснутое словно клещами горло уже никогда не восстановится, будто оно было смятой жестяной банкой, которой не вернуться в прежнее состояние.