– Гош, так получилось, – завёл свою песню Сэм, как только они уединились в мужской уборной. – Не могу без неё.
– Заткнись. Или ты хочешь послушать ещё раз о моём фееричном падении? Это эротический мазохизм? Попроси змею, чтобы она исполнила трюк из лифта с тобой на бис. Думаю, не откажет, – усмехнулся Гоша. Глаза слипались. Братьям предстояло проехать невесть сколько километров, каждая минута была на счету, а хотелось рухнуть прямо на грязном полу общественного туалета и захрапеть.
– Ты – мой брат. Я всё понимаю, но не могу без неё. Она согласилась сама повиниться перед Лёлей.
– Сэм, это не потому, что она воспылала к тебе трепетным чувством или осознала вину. Она боится того фотографа. Я хорошо помню его. У него все мысли сводились к жареным новостям, отдающим желтизной. Он промышлял на чужих пороках и делал их достоянием за деньги или не делал за ещё большие деньги, – подставив руки под кран, Гоша смотрел в своё отражение в зеркале. Почему-то вспомнился влюблённый дальнобойщик. – Километров через тридцать будет кафе. Если хочешь, заглянем.
– Да, можно, только ненадолго, – вздохнул Сэм, чувствовавший невероятную ответственность за несчастное интервью, а время ускользало.
– Как скажешь. И держи гадюку от меня на расстоянии. Ты – мой брат, она – мой грех…
Они покатились дальше. Змейка старалась не попадаться на глаза Гоше, полагая, что он всё же убьёт её, а жить очень хотелось. За широкой спиной Сэма было тепло и надёжно. Руки он не распускал, к интиму не стремился. Последнее обстоятельство смущало девушку, решившую, что он испытывает к ней отвращение.
К знакомому кафе братья подъехали на рассвете в то самое время, когда там затишье. Гоша увидел знакомый трак и обрадовался. Он-то думал, что образовавшаяся на днях молодая ячейка общества уже отправилась покорять пространства и миры. Потом в больную голову влетела мысль, что молодые люди рассорились и вообще не поженились. В кафе Аллигатор вполз по-королевски медленно, потому что ноги затекли, тело скрутило в немыслимый кренделёк. За стойкой была женщина в возрасте.
– Добрый день, а Маришка здесь? – спросил Гоша, пытаясь выдавить приветливую улыбку вместо оскала.
– Добрый день, а вы кто, простите? – насторожилась сотрудница придорожного общепита.
– Я – писатель. Она собиралась замуж. Всё удачно?
– А, писатель, – расцвела на глазах женщина и заулыбалась. Видимо, история обросла какими-то подробностями. – Удачно. Два дня гуляли, теперь никак с места не стронутся. То вещи не все собраны, то устали. А чего спрашивается, устали? Дрыхнут в кабине, обживают гнёздышко.