— Пойдём, посидим-покурим. Ты как, не против?
— В принципе нет, но… — взглядом показываю на свой груз. — Сначала домой это всё забросить надо. И раз уж ты мне по дороге попался, да ещё и с ценным предложением — хватай один из пакетов, поможешь побыстрее и покомфортнее до дома добраться. А там груз сброшу и свободен.
— Замётано.
И хвать тот пакет, который и выглядел полегче, да и являлся таковым. Васисуалий в своём репертуаре. Качалка там или нет, но нагружать себя работой он с детства не любил и всеми силами от оной отлынивал. Особенно от «общественно полезной», она же для конкретного человека не то что совершенно бесполезная, а ещё лишняя, зачастую даже вредная. Все эти канувшие в Лету субботники, комсомольско-пионерские обязательства и прочая по***нь, рыдать о которой могут разве что совсем больные на голову или патентованные мазохисты.
И, конечно же. склонность к болтовне. Порой лёгкая, а иногда, в период обострений, ну совсем не затыкаемая. Даже интересно, какое состояние у него сейчас? Впрочем, сейчас оно и прояснится, тут и к гадалке ходить не стоит.
— Приоделся. Перстень, цепь не златая, но серебряная. С каких доходов гуляешь, Сева? Ты ж в карты не играешь, торговать тож не выучен. Или страшно-ужасная секретина?
— В меру, всё в меру. Скажем так, произошла частичная коррекция жизненного пути, в силу обстоятельств. Результат, как видишь, покамест вполне пристойный и достойный. Но никаких карт, больно они переменчивы и вообще можно крупно влететь.
— Вижу уже, — как то малость сдулся Геолог.
— Еще не то сможешь увидеть… Стоп! — внезапно осёкся я, уловив, что собеседник несколько по иному поводу завял. — Неужто опять вляпался со своими долбанными картами? Завязывал бы ты, а то продуешься не как обычно, когда у папы с мамой можно чуть больше денюжек выпросить якобы на подарки девочкам и разные пьянки благородных донов, а иначе.
Молчит и сопит этак печально. И рожа стала вот совсем грустная.
— Давай тогда, собирайся с мыслями и начинай говорить. Оно, конечно, верно, что silentium est aurum, но явно не в твоём случае.
— Сейчас, с мыслями соберусь, сигаретку выкурю.
И действительно, прямо на ходу и пачку «мальборо» достал, и прямо зубами вытянул оттуда курительную палочку. Потом пачку убрал, зажигалку достал, прикурил… Всё на ходу, одной рукой, пакета, мной доверенного, из второй не выпуская. Затянулся этак глубоко, во весь вдох, что обычно делал редко, только когда хотел немного отрешиться от каких-то проблем. Молчит, курит. По ходу, с мыслями собирается, слова подбирает. В то, что замкнулся и решил не поднимать неприятную для него тему — в это я категорически не верил. Васька, как я мог судить из имеющегося в памяти, человек предсказуемый. Уж если завёл о чём-либо речь, обязательно продолжит, не соскочит с темы, если, конечно, собеседник какую-то хамскую штуку посреди откровений не ляпнет. Я подобного вытворять не собирался, а потому следовало лишь чуток подождать.