«Огнями реклам, неоновых ламп
Бьёт город мне в спину, торопит меня.
А я не спешу, я этим дышу,
И то, что моё, ему не отнять.
Минуту ещё, мой ветер не стих,
Мне нравится здесь, в королевстве кривых.
Здесь деньги не ждут, когда их сожгут,
В их власти дать счастье и счастье отнять.
Но только не мне, я сам по себе,
И тёмные улицы манят меня».
Пикник «Королевство кривых»
Неизвестно где, весна…
Дождь. Я вроде бы и люблю дождь, но вот здесь и сейчас лучше бы его просто не было. Вот вообще, абсолютно! Хватило бы просто ночного времени суток, желательно со звёздами и наглой полной луной. Ладно, уговорили, можно и без луны, даже без звёзд, с тучами или там облаками. Да даже не особо солнечного дня, лишь бы не кружилась голова, не подташнивало и не было ощущения, будто содержимое головы неоднократно смешали и взболтали, словно бармен коктейль в своём клятом шейкере.
Плохо мне… очень плохо. Раздражённо откидываю капюшон и так уже частично промокшей куртки, подставляя лицо мелким, но часто барабанящим каплям. Рука тянется к карману джинсов, но не находит там привычного во всех случаях жизни телефона. Потерял? Украли? Нет ответа. Понимаю, что нужно набрать номер, который даже вспоминать не надо, пальцы, если что, сами нажмут на кнопки, однако… Голову словно иглой протыкают — большой такой, раскалённой. И ощущение неправильности, но как бы извне, навязываемой. Дескать, не может телефон находиться в кармане, да и запихни его туда, какой толк? Даже у милиции или там таксистов они большие, не такие. Бред! Но что из двух понятий? Первое, инстинктивно возникшее, или же второе, которое вроде как пытается казаться разумным?
Не знаю, не понимаю. Зато выхожу, наконец, из своеобразного ступора, делая первый шаг. Иду не куда-либо конкретно, а просто переставляю ноги, надеясь, что это если и не поможет, так хотя бы отвлечёт. Прохладно, однако. Весна? Осень? Проклятье, в голове действительно непонятное месиво, я даже не могу толком понять, где я, какого чёрта вообще делаю под дождём? А ещё, кто я такой? На ум сразу приходит слово «амнезия», но тут же вновь скрывается в глубинах памяти. Почему? По вполне простой и понятной причине — в голову начинают вливаться знания и с каждой каплей оных уходит что головокружение, что дурнота, что вообще моё отвратительное самочувствие.
Имя… Всеволод Милютин. Словно пробую его на вкус, на сопоставление с собой, и… Вроде и близко, а что-то такое изнутри колет, мешает воспринять. Равно как и возраст в два десятка лет, который чем-то однозначно радует, чуть ли не петь заставляет, но один бес ощущается нестыковка. Морщусь, мотаю головой, но толку чуть. Разве что новые и новые детали, словно бы в доселе абсолютно пустую рамку один за другим помещают фрагменты. И я знаю, что как только они соберутся все, как только правильным манером пристыкуются один к другому — получится то, что называют полной личностью. Личностью, которой должен быть я… Должен, но вот так ли это на самом деле? Не могу покамест сказать это с какой-нибудь достаточной уверенностью. А вот что могу, так это впитывать новые и новые малые порции знаний, попутно осматривая окружающий мир и себя родимого. Двадцать лет без двух месяцев… Сейчас у нас, кстати, конец апреля, да. Значит, днюха в конце июня, двадцать девятого вроде как. Точно двадцать девятого, уже и сомнений нет.
