Никлос осторожно обхватывает за плечи, и я сильно вздрагиваю, чувствуя, как бешено забилось сердце.
— Я приказываю тебе сказать, что ещё ты от меня скрываешь, — прошептал он на ухо и я упрямо наклонила голову вперёд, чтобы быть как можно дальше от него.
— Я пытаюсь найти способ, как уничтожить вечного. Я… навещала его. Тогда ничего не вышло. Но я не оставлю попыток.
— Ох, Сэлли-Сэлли, маленькая звёздочка… — рассмеялся он, чуть отпуская. — Я приказываю тебе сказать, пыталась ли ты связаться с Артаном Гадельером!
Моё сердце пропустило удар, а табличка перед глазами засияла двумя яркими буквами. Это так просто, но ведь я учитывала такое развитие событий. И текст под влиянием моих уловок изменился.
— Нет. Я не пыталась связаться с Артаном Гадельером, — медленно и с расстановкой ответила ему, и он облегчённо выдохнул, будто камень с души сбросил.
Но рук не опустил. Он развернул меня к себе, и я увидела, как красным светятся его глаза в темноте. У драконов обычно бывает жёлтое пламя, но красное… это опасный признак. Такое бывало в глазах Анки.
При красном свете прочесть, о чём он думает, невозможно, виден только цвет, только гнев, только ярость и чистота этого огня. Но за этими эмоциями скрывалось нечто более глубокое и чувственное. То, как он вёл линию вдоль моего плеча, как наклонил голову, как расслабленно держался и дышал. В нём читалось снисхождение к «заблудшей» мне, но ставить точку он не был готов.
— Прости, но я вынужден сделать это. Раз уж мы начали, то дело надо довести до конца? — интригующе заявил он, пододвигаясь вплотную.
Позади очень громко раздался сухой громовой треск, видимо молния ударила совсем близко, на секунду залив комнату белым светом. Мне почудился мужской силуэт на балконе, но через мгновение он исчез, став всего лишь тенью от кривого ствола дерева.
— Я запрещаю тебе исцелять подводного короля Агондария. Я запрещаю тебе убивать вечного. И я запрещаю тебе связываться с Артаном Гадельером. Ты всё поняла?
Мой тихий ответ потонул в очередном мощном раскате. Я закусила губу, удерживая в себе злость. Нет, он не должен видеть, как мне больно. Он пользуется любой моей слабостью, так что я должна держать себя в руках.
Яркий свет королевских глаз померк, сменившись на едва заметное бордовое сияние. Я развеяла его подозрения.
— Мне жаль твоего брата, Селеста. Но это война. И он военный. Ты сама знаешь, что будет, если их король наберёт силу. Будь мы вместе, это было бы неважно, мы бы за раз смогли бы остановить войну и всё это закончилось бы. Но мы не вместе, — хрипло выговорил он, вновь дотрагиваясь до моего лица, во тьме пытаясь отыскать мои слёзы. — Поэтому прими смерть брата и готовься к началу военных действий весной. Твои познания в исцелении нам пригодятся, так что продолжай обучение.