Я не люблю мототранспорт. Ни в каком виде. А тут такая древность, так громко рычащая и поднимающая пыль проселочной дороги. Жуть. Страшно, что мы попросту не доедем. Не знаю, сколько мы ехали, пока не остановились.
– Можешь меня отпустить? – слышу усмешку в голосе.
Расцепляю пальцы и открываю глаза.
– Где мы? – оглядываюсь.
– За деревней. Тут, кроме легкого транспорта, ни на чем не проедешь. Тот хлам так точно сюда не протиснется, – заверяет меня парень.
– И долго мы тут будем отсиживаться?
– Да и не будем. Ты где живешь? Подкину другой дорогой, чтобы к этому на глаза не попасться, – складывает руки на груди.
– Боишься? – улыбаюсь.
– А по мне заметно?
– Самоуверенно.
– Да я к тому, чтобы он не понял, где ты живешь, иначе не отстанет, – говорит серьезно на этот раз.
– А кто он?
– Придурок, у которого батя – депутат района. Вот и все. Так что, что бы ни натворило это дитя, папенька все прикроет, – говорит с какой-то ненавистью. Даже удивляет.
– Окей, я на Лесной живу, дом девять.
– Поехали тогда, тут недалеко, – снова заводит свой драндулет, и я сажусь сзади.
– Только, пожалуйста, не так крепко, – перехватывает мои запястья, которые я снова готова сцепить покрепче, лишь бы не упасть. – Не упадешь, если просто будешь держаться, а не стараться выпустить из меня весь воздух.
***
До дома бабушки добираемся минут за семь, дольше выбирались на дорогу.
Как только мотоцикл останавливается, я спрыгиваю, поправляя юбку.
– Спасибо, – говорю я.
– Пожалуйста, – говорит, чуть поморщившись, дотрагиваясь пальцами до разбитой губы.
– Глуши свой транспорт. Пойдем, – зову, понимая, что парень пострадал из-за меня.
– Куда?
– Обработать нужно, – и не дожидаясь его, направляюсь к дому.
– Ба, есть перекись и вата, может, крем какой заживляющий? – залетаю на кухню, где копошится бабуля.
– Что случилось? – она обеспокоенно меня оглядывает.
– Да ничего страшного. Ссадина.
Бабуля дает мне небольшой чемоданчик, где, кажется, есть все, что только может понадобиться.
Я выхожу, парень сидит на крыльце. Присаживаюсь рядом на ступеньки.
– Давай, обработаю, – смачиваю ватный тампон перекисью, и парень послушно поворачивает лицо.
Я обхватываю его за подбородок, который слегка покалывает от еле заметной щетины. Касаюсь ранки. И все это время чувствую его взгляд на себе.
– Что? – смотрю в его голубые глаза.
– Тебя как зовут-то? – усмехается уголком губ и тут же морщится.
– Валера, – отвечаю и вижу, как его брови взлетают вверх.
– Что, прям вот так и зовут? Мужское имя?
– Да, меня так зовут друзья. Лера, можно просто Лера. А тебя? – нахожу тюбик заживляющего крема и, чуть выдавив на ватную палочку, обрабатываю ранку.