— А перед тобой, значит, можно?
— Передо мной можно: я ж знаю, что Вы не дурак.
— И откуда знаешь?
— Обоснованное предположение.
— О как?! Может, ты ещё скажешь, что умная?
— Конечно, умная, если Вас, несмотря ни на что, за дурака так и не приняла.
— Это сейчас ты типа нахамила?
— Это сейчас я типа застеснялась. Застенчивая я. Перед лицом общения робею, и несу всякое. Состояние аффекта у меня. Не успеваю мысли фильтровать. Всё подряд выскакивает.
— Ты своим аффектом кого-нибудь точно до Кондрашки доведёшь. Ты хоть иногда анализируешь, чего наговорила?
— А смысл? Слово — не воробей и всё такое. Чего попусту себя травмировать, если не исправить? Да и аффект у меня не часто. Я ж не каждый день с новыми людьми знакомлюсь.
— Но старым-то ты при знакомстве тоже же всякого наговорила. Как они справляются?
— Да кто как. Одни думают, что меня во мне двое, другие через время спрашивают, куда я Иру дела. Всякое бывает. И вообще, Сергей Петрович, шли бы Вы… на перемену. А то меня товарки на костре сожгут.
— Не понял?
— Не вникайте, умоляю! Аффект и всё такое. На него спишем.
— Не могу: интересно, всё же, логику проследить. Такой внезапный поворот.
— Потом. Если вспомните.
— Знаешь, даже не удивлён!
* * *
А вот уж нет, фигушки! Ещё неделю с загадкой париться. Я понял, сразу понял, какие у Вас методы против Кости Сапрыкина. Интригантка. Застенчивая она! Я тебе дурак что ли?
— Шкалик, задержись после звонка.
И опять этот смех в глазах. Вот всё, вроде, с девкой так: и умная, и красивая, а в глаза заглянешь — твою маман! Одни смехуёчки на уме. Нет в ней серьёзности. Всё время ждёшь, что вот сейчас рот откроет и ка-а-ак пройдётся по всем твоим секретам и костям по шкафам распрятанным. Откуда только нарыла?
И опять ты, Орлов, хрень какую-то себе в башке накрутил! С чего она вдруг и умной и красивой стала?! С какого перепугу?! Точно! С перепугу! Именно! Застенчивый я, понятно? Состояние аффекта. Обоснованный дурак. Или как там в оригинале было? В следующий раз пусть формулы диктует. Их цитировать легче. Мао доморощенный.
— В общем так, Шкалик, давай по-быстрому про костры-пионеры объясняй и по домам. Время — полдесятого. Ты меня ещё задерживать будешь!
— Весёлый Вы, Сергей Петрович! До оскомины. Чего там объяснять, если очевидно? Все бабы без исключения от Вас балдеют. О мужиках точно не скажу — таких, говорят, процентов десять в обществе. А Вы мне всю перемену гримасы корчите. Они ж не знают, что всё про математику. Думают, я ведьма. Вот, сожгут.
— Прям таки все?
— У нас, у математиков, «все без исключения» означает 100 процентов.