— Черт, — сказал я, опуская руку, чувствуя, как кровь начинает стекать по предплечью к руке.
— Дюк? О боже мой. Я так…
Она потеряла остаток фразы, когда моя рука зажала ей рот. — Ш-ш-ш, — потребовал я, пристально глядя на нее, пытаясь объяснить, насколько это важно. — Хорошо? — прошептал я. Она кивнула, и я опустил руку. — Копы здесь, — объяснил я, беря ее за руку и вытаскивая из нее нож, таща ее в ванную и включив воду в раковине и душе на полную мощность, чтобы заглушить звуки наших голосов.
— Что случилось?
— Похоже, тот, кто пошел за тобой, имел в виду именно это, когда сказал, что мы все следующие. Сегодня вечером на их счету двое наших парней.
При этих словах все ее маленькое тело напряглось, а глаза стали огромными. — Ты имеешь в виду… их убили? — спросила она слегка дрожащим голосом.
Я хотел прикусить язык. Я хотел пощадить ее чувства. Но сейчас для этого не было места. — Да, детка. Они убили двух наших парней.
— О Боже мой. Кого… — начала она, несмотря на то, что не знала многих из нас.
— Вин, который был похож на дедушку в клубе. И… Шред, — сказал я, мой желудок скрутило при звуке его имени, заставляя меня серьезно задуматься, не вырвет ли меня в конце концов.
— Шред? Как… Шреддер? — спросила она понимающим и грустным голосом.
— Да, Шреддер.
При этих словах ее лицо вытянулось. Она даже не знала его, но ей было грустно, что его жизнь была потеряна.
— О, Дюк. Мне так жаль, — сказала она, качая головой.
А потом она сделала ужасную вещь.
Она пересекла небольшое пространство между нами, ее руки обвились вокруг моей спины, ее голова покоилась на моей груди.
Она, блядь, обняла меня.
Мое тело отреагировало мгновенно. Я наклонился вперед, положив щеку ей на макушку. Одна моя рука опустилась на ее бедро, другая легла ей на плечо, притягивая ее ко мне, возможно, слишком крепко, но нуждаясь в контакте. Ее руки двигались вверх и вниз по моей спине, предлагая утешение. И я взял его, поняв, как сильно оно мне сейчас нужно.
Я отпустил ее, как мне показалось, целую вечность спустя, но все же слишком рано, когда почувствовал, что моя футболка начинает прилипать ко мне из-за пара от душа, парящего в комнате.
— Я не хочу туда возвращаться, — признался я, сам себе удивляясь.
— Я могу… — начала она, но я покачал головой, прежде чем она успела закончить.
— Нам нужно, чтобы ты оставалась здесь и сидела тихо, пока копы не уберутся отсюда.
— Но…
— Пенни, пожалуйста… — сказал я, качая головой, не в силах спорить.
— Хорошо, — поспешила сказать она, кивая. — Хорошо, я могу это сделать. Но что, если они будут искать…