Я сжимаю пальцы, посыпая воображаемый сыр на воображаемое блюдо со спагетти.
Скарлетт игриво шлепает меня, убеждая меня прекратить говорить об этом.
— Меня сейчас стошнит. Прекрати это.
Наш громкий смех разносится по двору, заставляя немногочисленных людей, собравшихся у дороги, посмотреть на дом.
Я жую последний кусочек батончика с овсянкой и открываю второй. Жую.
— Ладно, умник. — Я глотаю. — Вот тебе ещё один — я никогда не жульничал на тесте.
Ее дерзкий нос морщится.
— С чего ты взял, что я умник?
— Ну, потому что ты та девушка в классе, которая хочет получить дополнительные баллы.
— Ты зацепился за этот факт, но правда в том, что мне всегда нужны были дополнительные баллы, потому что мои оценки были просто нормальными, а не потому, что я любила дополнительную работу. Давай будем реалистами.
— Неужели?
— Точно. И к твоему сведению, да — я жульничала на тесте. — Она делает глоток из своей бутылки. — Это было в старшей школе, и это был экзамен по алгебре. Нам не разрешали пользоваться калькуляторами или обращаться за помощью, но во время учебы несколько человек работали вместе, и я попалась. — Она кладет в рот фруктовую закуску. — Боже, я так плохо разбираюсь в математике.
— Я никогда не жульничал на экзамене, если не считать дорожного теста, чтобы получить водительские права.
— Как ты умудрился жульничать на дорожном тесте?
— Флиртуя с экзаменатором?
Под тусклым светом, под зимней шапочкой, ее глаза расширяются.
— Парень или девушка?
— Парень. — Я бесстыдно ухмыляюсь.
— Он был симпатичным?
Смех срывается с моих губ.
— Да.
— Ты когда-нибудь флиртовал, чтобы избавиться от штрафа за превышение скорости?
— Нет.
Теперь она одна улыбается.
— А я — да. — Ее улыбка становится шире. — Однажды я была дома на выходных, ехала на машине отца, и меня остановили, когда я возвращалась домой после ужина с друзьями. В полицейском узнала кое-кого из старших классов, парня на несколько лет старше, который только что стал офицером. Так что, — она пожимает плечами, — я могла немного расстегнуть рубашку, пока он проверял номера.
— Ни хрена себе.
— Точно. Целых две пуговицы, — она смеется. — Так много декольте.
— Не похоже на тебя, Скартетт…
— Мне действительно кажется странным, что ты считаешь меня ханжой только потому, что я поссорилась с твоими товарищами по команде.
— Честно говоря, я уверен, что это было связано с тем, что на тебе было надето. Они идиоты.
Ее стон сопровождается драматическим закатыванием глаз.
— Я сожгу тот свитер, когда вернусь домой.
— Да?
— Черт возьми, нет, — она усмехается. — Мне нравится эта дурацкая штука.