Он тяжело дышит, извиваясь подо мной.
— О чем ты больше всего мечтаешь?
— О тебе.
Хороший ответ.
Я целую его шею, чуть ниже подбородка.
— Какая у тебя лучшая физическая особенность? — шепчу я.
— Мои… — Он сглатывает, раздумывая. Есть так много вариантов. — Мои руки.
Я согласна. Я целую плоть его мощной подмышки.
— Если бы тебе дали шанс стать невидимым на один день, что бы ты сделал с этой способностью?
— Я… — начинает он. Глотает. — Я бы провел его, наблюдая, как ты ходишь голая.
— Ты думаешь, я целый день хожу голая? Боже, что за выдумки.
Тем не менее, целую место рядом с его глазом, где он нежен, целую линии его смеха.
Его глаза расширяются, когда мои руки обхватывают его лицо, пальцы сгибаются за его головой.
Роуди так чертовски очарователен; я хочу съесть его. Такой огромный, что моя пятифутовая пятидюймовая фигура кажется такой миниатюрной у него на коленях. С моего места в первом ряду, мои пальцы касаются его подбородка, поглаживая вверх по небритой щетине. Над пухлой нижней губой.
— Сделай это, Скарлетт. — Его пальцы сжимают мою талию, подталкивая меня вперед, умоляя поцеловать его в губы. — Черт возьми, сделай это уже.
— Перестань командовать. Я займусь этим.
Никогда бы я не подумала, что буду делать это с ним даже через миллион лет…
— Теперь можешь опустить руки, — великодушно сообщаю я ему, поворачиваясь так, чтобы потереться грудью о его грудь.
Первое прикосновение моих губ к его губам — короткое, стремительное. Мягкое.
Электризующее.
Ошеломляющее.
Обжигающее.
Вздрогнув, я отстраняюсь.
— Ты это почувствовал?
Короткий кивок.
— Да.
Он облизывает свои великолепные губы, все еще приоткрытые в ожидании.
— Сделай это снова.
Его руки сжимают мой зад, гладят по позвоночнику.
Когда наши губы наконец сливаются, я немного теряюсь в нем. Одна маленькая частичка моей души становится душой Стерлинга Уэйда, хочет он того или нет.
Одна из его рук блуждает по моей спине. Вверх по позвоночнику. Вверх по моей шее, растопырив пальцы, погружаясь в мои волосы, в то время как его язык погружается в мой рот, встречаясь с моим.
Другая прочно засела у меня на заднице.
Этот поцелуй…
Шок, дрожь и незабываемые ощущения. Безумие. Божественное мучение.
Я не могу засунуть язык достаточно глубоко в его горло, тело заряжено электричеством, я остро ощущаю пульсирующий член между ног.
Я не буду тереться о его член, я не буду тереться о его член, я не буду…
Слишком поздно. Мои бедра двигаются сами по себе; они ничего не могут с собой поделать, желая его так же сильно, как и я. Его толстый ствол уютно устроился между моих ног, умоляя о внимании, как Роуди умолял о моих поцелуях.